— Ну и что?

— Покопайся в своих банках памяти. Что произошло 14 июля 1789 года?

— Парижане вышли на штурм Бастилии, и… ой!

— То-то и оно.

— Они взяли крепость приступом и снесли ее, камень за камнем. Ее не должно быть здесь!

— Нужно выяснить, какой сейчас год.

— Спроси у него, — предложил Норби, указав на человека в темной одежде, который размашистым шагом приближался к ним. — Готов поспорить, это лейтенант Бастилии.

Так или иначе, лейтенант был не тем, которого видели Фарго с Джеффом перед неудавшейся казнью Марселя Ослэра. Этот был повыше и не такой толстый. Он казался более суровым и одевался проще, чем его предшественник.

— Кто ты такой, что ты здесь делаешь и что это за металлическая бочка с глазами? — спросил он по-французски на одном дыхании. Джефф решил, что в самом деле видит перед собой лейтенанта — никто другой не стал бы так пыжиться.

— Я здесь проездом из Америки, — ответил он. — Мне хотелось увидеть знаменитую Бастилию. Этот бочонок — заводной автомат, я показываю его на своих представлениях. Видите ли, я странствующий фокусник.

— В таком случае, мсье фокусник, сделайте одолжение и исчезните. Нам не нужны посетители, особенно американские дикари с их вечными революционными войнами. Наша Французская революция была мирной и бескровной. Она возглавлялась разумными людьми.

— Бескровной? А как насчет этого? — Джефф указал на мрачный силуэт гильотины, возвышавшийся рядом с ними.

— Гуманное устройство, используемое лишь для наказания неисправимых преступников, — возразил лейтенант. — В сущности, ею вообще не пользовались с тех пор, как Его Величество достиг совершеннолетия, а это произошло два года назад. Наш король — конституционный монарх нового склада, и его гуманные идеи оказывают благотворное влияние на нашу цивилизованную страну.

Джефф ощутил слабость в коленях. В его собственной истории Людовик XVII, второй сын Людовика XVI, так и не был коронован и умер ребенком, дав показания против своей матери, которая впоследствии была обезглавлена.

— Пожалуйста, простите мое невежество, мсье, — сказал Джефф, — но в той далекой глуши, откуда я приехал, мы мало что слышали о вашей революции. Вроде бы, в 1789 году толпа штурмовала Бастилию…

Лейтенант с оскорбленным видом покачал головой.

— Штурмовала? Ничего подобного. Парижане не склонны к насилию. Они вышли к Бастилии и потребовали освободить заключенных. Когда это требование не было удовлетворено — в то время король еще находился под нежелательным влиянием реакционеров, — они прошли маршем к Версалю и потребовали смены правительства. Они не творили бесчинств, но были настойчивы, поэтому добрый король Людовик не стал слушать своих советников и напрямую обратился к нуждам простых людей. Под его руководством Маршал Франции составил конституцию, подписанную королем. Разумеется, королева сопротивлялась, но в конце концов ее выслали в Австрию, откуда она приехала. Четыре года назад, после смерти Людовика XVI, о которой скорбел весь народ, его сын стал королем в возрасте шестнадцати лет.

— Значит, сейчас ему двадцать лет, и это 1805 год, — пробормотал Джефф.

— Мне казалась, что даже американец должен знать о таких вещах, не прибегая к арифметическим вычислениям, — фыркнул лейтенант.

— Полностью согласен с вами, мсье, — вежливо ответил Джефф. — Спасибо вам за ваше терпение и позвольте попрощаться с вами.