Джефф громко застонал, и ближайшая к нему группа Скользунов угрожающе зашевелилась. Адмирал Йоно, до сих пор спавший, проснулся и произнес хриплым шепотом:

– Если уж тебе приспичило стонать, кадет, то делай это музыкально. Эти Скользуны так рассержены из-за своего священного дерева, что убьют нас при любой провокации.

Словно подтверждая его слова, от дерева отвалился большой кусок коры, и на землю дождем посыпались листья. Скользуны зашипели, словно армия разъяренных змей.

Черные косички капитана Эрики расплелись, но она, казалось, не замечала этого. Она сидела рядом с Эйнканом.

– Интересно, почему дерево не смогло переварить это странное животное, хотя принцессу оно проглотило безо всякого вреда для себя? – тихо спросила она.

– Капитан, сколько времени понадобилось дереву, чтобы стать принцессой, после того как она попала… внутрь? – поинтересовался Джефф.

– Примерно одни сутки.

– Одни сутки! – прошептал Йоно. – Что, если сегодня оно начнет мяукать, как Оола?

– Кто знает? – Эрика пожала плечами. – Возможно, добавки протеина оказалось достаточно, чтобы вызвать естественные изменения в состоянии дерева… смотрите, оно снова меняется!

Джефф взглянул на дерево, наполовину ожидая услышать жалобное мяуканье, но вместо этого увидел большую трещину, раскрывающуюся от вершины короткого ствола, где находился «рот». Трещина побежала вниз, но две половинки ствола не распались, хотя каждая слегка выпятилась. Ветки наверху изогнулись и скрючились; листья облетели, словно унесенные порывом зимнего ветра.

Скользуны пожелтели и начали свистеть на очень высоких нотах. Когда упал последний лист, они принялись раскачиваться, словно обезумевшие поганки с бахромчатыми шляпками.

– Когда нашу принцессу втолкнули туда, ничего подобного не происходило, – сказал старший иззианец. Остальные согласно кивнули.

На глазах у пораженных пленников дерево вздрогнуло, и его разделившийся ствол полностью распался, с треском ударившись о землю. Каждая половинка ствола сжалась у вершины и основания, отщипнув корни и ветки; осталось лишь два больших, гладких предмета.

– Половинки ствола стали похожи на два огромных бобовых стручка, – прошептал Йоно, склонный изъясняться в гастрономических терминах, когда был голоден.

Фарго хмыкнул.

– Теперь, полагаю, Скользуны посадят бобы и используют нас в качестве удобрения. Это не та судьба, к которой я готовился.

– Джефф! – ахнула Олбани. – Может быть, тот росток, который ты видел в будущем, вырос из этих стручков? А нас не было в клетке, потому что мы уже превратились в…

– Нет, лейтенант, – прошептал Йоно, успокаивающе похлопывая ее по руке. – Если бы такое случилось, то Джефф увидел бы корабли, а они исчезли. Держитесь за эту мысль: так или иначе, но мы убежим отсюда.

– И надо же было этому глупому животному прыгнуть в дерево! – кислым тоном промямлил Эйнкан.

– Ей всего лишь хотелось поиграть, – отозвался Норби, сидевший на крыше клетки. – Она дружелюбна, а от тебя, между прочим, дружелюбия не дождешься.

– Верно, – прошептал Джефф. – Дерево пощекотало Оолу, и она прыгнула, как ей казалось, ему на колени, а не в рот.