Толпа снова качнулась вперед. Угрожающие выкрики зазвучали громче. Судорожные всхлипывания девушки превратились в почти непрерывный стон.

— Что вам от нее нужно? — поинтересовался Джо.

— Это Шамбло! Разве ты не видишь, что она — Шамбло? Отдай эту девку нам, а мы о ней позаботимся.

— Я сам о ней позабочусь, — Техасец невозмутимо пожал плечами.

— Да она же Шамбло! Ты что, идиот? Мы никогда не оставляем этих тварей в живых! Отдай ее нам, и дело с концом!

Слово "Шамбло" не имело для Джо никакого смысла, а угрозы и требования только укрепляли его врожденное упрямство. Люди подступили к самому краю остывшей уже борозды. От диких, яростных воплей закладывало уши.

— Шамбло! Отдай нам Шамбло! Шамбло!

Маска ленивого безразличия становилась опасной — разгоряченные преследователи могут недооценить противника.

— Назад! — Техасец угрожающе повел стволом бластера. — Назад, если хотите жить! Она моя!

Нет, у него и в мыслях не было применять оружие. Один-единственный выстрел — и все, можно заказывать гроб, а кому же охота расставаться с жизнью ради пусть даже самой распрекрасной девицы? Ее преследователи явно не собирались убивать невесть откуда взявшегося землянина. А вот избить — запросто. Техасец Джо внутренне подобрался, готовясь отразить натиск толпы.

Но тут произошло нечто невероятное. Ближайшие к Джо люди, услышав его вызывающую угрозу, резко подались назад. На их лицах не было ни страха, ни даже недавней ярости — только полное, безграничное изумление.

— Твоя? — недоуменно переспросил предводитель преследователей. — Она твоя?

Джо картинно расставил ноги, заслоняя жалкую, съежившуюся фигурку девушки.

— Да. — Он снова повел стволом бластера. — Моя. И вы ее не получите. Отойдите!

Ужас, брезгливость, недоумение с калейдоскопической быстротой сменялись на лице предводителя.

— Так значит, она — твоя?

Джо коротко кивнул. Бывший патрульный махнул рукой и произнес — нет, выдохнул:

— Это… его… тварь.

Крики стихли, все как один смотрели на Техасца с безграничным, не поддававшимся никакому разумному объяснению презрением.

— Твоя так твоя. — Предводитель сплюнул на мостовую, растер плевок ногой, повернулся и пошел прочь. — Только, — бросил он через плечо, — пусть она больше не шляется по нашему городу.

Толпа начала расходиться. Джо недоуменно пожал плечами. Ураганы страстей не стихают мгновенно — впрочем, как и природные ураганы. К тому же Лакдарол не отличался особой строгостью нравов. Заявление "эта девушка моя" вряд ли смутило бы любого из его жителей — от старика до ребенка. Нет, Техасец буквально всей кожей ощущал, что странная реакция толпы имеет совсем другую причину. Отвращение появилось на всех лицах одновременно — будто он признался, что завтракает грудными младенцами.

Люди расходились поспешно, чуть ли не бегом, словно боясь подхватить какую-то заразу. Улица быстро пустела. Гибкий как лоза венерианец издевательски крикнул: "Шамбло!" — и исчез за углом. Мысли Техасца устремились в новое русло. Шамбло… Какое-то французское слово? Странно услышать его здесь! "Мы никогда не оставляем этих тварей в живых", — так вроде бы сказал предводитель.