Если в этой одежде нет чар климат-контроля, то он точно купается в собственном поту. В углу комнаты, обставленной довольно неплохо, но все-таки с куда меньшей роскошью, нежели жилище коменданта крепости или заброшенная дача аристократа, трещал бездымным пламенем камин. Рядом с ним стояло два высоких мягких кресла, и в одном из них болтала худыми ногами высокая худая девушка с длинной косой, облаченная в светло-белые штаны и синюю рубаху. Ну очень высокая и очень худая. То ли в ней крови нечеловеческих рас порядочно, то ли имеется какое-то заболевание, из-за которого сия особа вымахала далеко за два метра при относительно скромном весе килограмм в пятьдесят. — Итак, ты художник, верно? Мне нужно нарисовать портрет моей дочери, чтобы отослать его жениху. Справишься?
— Разумеется, — заверил его я, начиная устанавливать мольберт на участке пола, свободном от ковра. Хорошо, что попал к людям, какие-нибудь ящеры или разумные жуки могли бы иметь не просто иные стандарты красоты, но и какие-нибудь расовые особенности зрения...Впрочем к таким Система бы и не послала. Наверное. Вдвойне лучше, что это не дворяне, а кто-то вроде купцов или буржуа...Уровень запросов ниже, адекватность выше и нет желания вмазать как следует в челюсть уроду, что будет с презрительной миной цедить слова через губу, даже общаясь с лично вызванным специалистом. — Вам нужен портрет в полный рост или хватит только плеч и лица? Требуется ли особо подчеркнуть какие-нибудь черты её облика?
— Хм... — Задумался мужчина, потирая гладко выбритый подбородок. — Лучше ограничиться только верхней частью фигуры. А еще было бы не лишним немного добавить моей дочери немного...Пышности. Только не чрезмерно.
— Понимаю, — все действительно было ясно как день. К тощим мослам, которые сватали неизвестному жениху, было желательно пририсовать хоть маленькую, но все-таки грудь. Дабы не так активно от сей девицы отбрыкивался. Но и перебарщивать тоже не стоило, дабы не сказали, что нарисовали одну девушку, а замуж выдают совсем другую. — В таком случае, леди, не будете ли вы добры сесть немножечко прямее и, по возможности, хотя бы какое-то время позу не менять...
Через двадцать минут на моем холсте уже появился набросок сидящей в кресле девушки, которая не то, чтобы совсем не ерзала, но проявляла похвальную сознательность. И, судя по одобрительному хмыканью заглядывающего через плечо заказчика, ему понравилось то, как изобразили его дочь. Ну, почти изобразили, лицо и контуры фигуры уже наличествовали, но над деталями облика еще надо было поработать, а за задний фон даже не брался...Да только вот за дверью помещения раздался какой-то шум и человеческие крики, которые как-то быстро и резко обрывались. Из-под шубы хозяина дома был мгновенно извлечен короткий кривой меч, но кроме как обнажить оружие сделать он ничего толком не успел. Ворвавшиеся в комнату молодчики сноровисто скрутили его, выбив из рук острую железяку, повалили на пол худощавую дочку, пытавшуюся куда-то убежать и даже меня приперли к стенке...А я и не вырывался. И не сопротивлялся. Их тут десяток, меня одна штука ровно. Вдобавок, без доспехов. Не то, чтобы подобный численный перевес мог всерьез напугать...Но если уж вступать в драку, то лучше бы делать это пользуясь эффектом внезапности.
Весь вид нападавших буквально кричал: преступное отребье. Да и поведение тоже Грязные, в обносках, с не самым новым оружием о котором заботились из рук вон плохо...А вот лица они не прятали. То ли не считали нужным, поскольку никого в живых не собирались оставлять, то ли имели достаточно надежную крышу, дабы не бояться возмездия. Кинжал у меня с пояса содрали вместе с ножнами, а после долго шарили по карманам, видимо выискивая деньги. Ничего понятное дело не нашли и в расстройстве пару раз стукнули жертву толком неудавшегося ограбления в живот. Не очень сильно. Старались-то они как могли, но у их кулаков толком пробиться через мышечный каркас моего пресса. |