— Мррря! — Запрыгнул мне на плечи огромный клубок тугих мышц, прочных зубов, острейших когтей и мягкого серого меха, а после принялся оглушительно громко мурчать, бодая мой подбородок своей башкой и периодически пытаясь залезть любопытным мокрым носом в человеческое ухо. Фамильяр, которого случайные люди скорее назвали бы рысью, чем обычным домашним котиком, почувствовал скверное настроение выбранного им человека и теперь как мог пытался его утешить и отвлечь. Ну, или просто проголодался, а охотиться на мышей, ящерок и птичек или взламывать кладовую на кухне считал ниже своего достоинства. — Мрррыбы мне, мрррыбы…

— Скажи: «Селедки», и сегодня мы точно будем ужинать хоть ей, хоть так понравившимся тебе грифоньим сердцем, — предложил я питомцу, машинально начиная того поглаживать очень осторожными и очень аккуратными движениями. Ибо слишком сильно нажимать на этого котика было примерно столь же безопасно, как злить робота-бензопилу, оснащенного искусственным интеллектом. Разрушительные возможности у них примерно совпадали, и если бы фамильяр захотел, то наверняка бы смог спилить любое дерево, а может и металлическую пластину прогрызть. Бесконечная Вечная Империя была безжалостной и прагматичной, но и давала она немало. Тень, которому и четырех месяцев не исполнилось, смог вымахать до подобных габаритов, почти освоил человеческую речь и даже получил магию лишь благодаря Системе. Рукотворному чуду, предназначенному для того, чтобы менять целые миры вместе с их обитателями так, как угодно сверхсущности, контролирующей немалую часть мультиверсума.

— Мррряса мне, мррряса, — не пожелал учить новое слово Тень, который несмотря на все свои возможности так и оставался котом. Можно даже сказать, он воплощал собой некий идеал котячности. Несмотря на габариты фамильяр умудрялся сохранять всю свойственную его роду грациозность и мимишность, которыми нагло пользовался, дабы канючить вкусняшки и почесушки, а также балдеть столько, сколько ему захочется. Отлынивал от обучения и работы пользуясь тем, что у него лапки. С видом важным и презрительным мог просочиться куда угодно, особенно туда, где его хвостатая персона была и нафиг не нужна, например в полную расплавленного металла кузню или спальню, в которой Эва показывала мне особенности камасутры для тех, у кого конечностей малость больше четырех. — Гррррифоньего…

— Ладно, получишь ты свое мясо, — не нашел я в себе сил возражать маленькому капризуле, жадному до плоти магических существ, крайне благотворно влияющему на организмы тех, кто обладал несколько меньшим содержанием волшебства в своем организме. — Пойдем на кухню, заодно сам перекушу…Эй, я сказал пойдем, а не на мне поедем!

— Мррр…Нетъ! — Отказался покидать мои руки отнюдь не маленький котик, корча брезгливую мордашку и негодующе дергая длинным пушистым хвостом. Действительно ну не будет же его величество своими ногами по земле ходить, когда есть такой удобный хозяин, что прекрасно может отнести питомца в нужную сторону… — Мрряяя!!! Трррявога!

Катапультировавшийся прямо из моих рук кот был первым признаком того, что произошло нечто неожиданное, а обрушившийся на мою спину удар сразу десятка кнутов — вторым! Стеклянной прозрачности щупальца, каждое толщиной сантиметров двадцать, попытались ошеломить меня внезапной атакой, силы которой вполне хватило бы на то, чтобы сломать человеку реберную клетку, а после опутали по рукам и ногам стали тянуть к краю парящей скалы, стремясь не то скинуть свою добычу с высоты, не то утянуть в воздушную бездну…Но не сумели сдвинуть её и на сантиметр.