— Живучий ублюдок, — констатировал я, доставая из свернутого пространства склянку с лечебным зельем, а после бросая взгляд в сторону своего противника. Тот стоял на одном месте, слегка покачивался от до сих пор отдающихся внутри него отголосков ударной волны и выглядел…Неважно. Примерно как арбуз, из которого треугольничком вырезали образец на пробу для придирчивого покупателя. Все три картера почти слились в одну глубокую дыру, поскольку последняя порция взрывчатки урона даже нанесла чуть ли не больше, чем оба предыдущих попадания вместе взятых! Коры в районе подвергшемся целенаправленному обстрелу больше не было, а вот огромные и глубокие трещины, внутри которых можно было бы машину припарковать — были. И вокруг него тоже. Более того, из глубин хищного дерева вполне себе бодрыми темпами валил дым, и пусть боль данное существо чувствовало совсем не так, как человек, но оно её вроде бы все-таки чувствовало. И, полагаю, боялось огня, поскольку определенно могло считаться достаточно разумным, чтобы уметь бояться. — Но я упрямее…

Замершие было без движения корни исполинского растения вновь напряглись, перемещая в пространстве его могучий ствол. Но не двигая тот по направлению к Убежищу, а разворачивая вокруг своей оси, неповрежденной стороной к тому направлению, с которого прилетают снаряды. Остановившийся на одном месте древень больше не помышлял о попытках контратаки, поскольку был занят сразу несколькими делами одновременно. Во-первых, он стремительно отращивал себе новую листву, чтобы тут же её потерять. Полыхающие черным огнем листья срывались с его веточек и зависали в воздухе, дабы нырнуть к чадящей ране, где они не латали повреждения, так по крайней мере выполняли роль фиксирующей повязки, не позволяющей полученному ущербу усугубиться ещё больше. А во-вторых, использовал какое-то умение для экстренной регенерации или латания ран. Ударившие с краев раны навстречу друг другу струи зеленоватой жидкости стремительно закрывали образованную разрывами полость тонкой пленкой…Которая наверняка быстро начнет приобретать объем и твердеть.

— Передать в центр управления полетом! Самое быстро вращение в ту же сторону, что и эта дрянь разворачивается! — Рявкнул я, на максимальной скорости осуществляя процесс перезарядки. Не то, чтобы разворот растительного титана на сто восемьдесят градусов многое бы смог для него изменить. Да, деревень выиграл себе время…Но при достаточно продолжительном обстреле мы свалим его, как упорный лесоруб простое дерево. Другое дело, что только моих сил на это уже не хватит… — Изабелла! Хоть пинками этих олухов ленивых поднимай!!!

Судя по тому, что летучая крепость в нужном направлении сдвинулась рывком, испанка меня услышала и передала приказ дальше, а обитатели рубки после атаки монстра остались как минимум в приемлемом состоянии. И это было очень хорошо, поскольку довернув оружие в нужную сторону,у меня все-таки получилось вогнать еще один снаряд в рану исполинского дерева, пусть даже туда он ударил под очень острым углом. Но все-таки ударил, прорвав слой зеленой пленки с небрежной легкостью и скрывшись из виду. Впрочем заменить стершиеся буквально в ничто останки бронебойной болванки еще одним алхимическим боеприпасом, который детонировал уже глубоко внутри своей цели, это не помешало. Но пламя наружу не вырвалось, ударная волна лишь натянула сотканную заплатку подобно большому пузырю…А после содрогнувшийся от внутреннего взрыва исполинский баобаб внезапно начал беспорядочно шевелить своими корнями туда-сюда и слегка накренился. Еще сильнее накренился, вдобавок начав отчаянно шевелить своими ветками, каждая из которых удлинилась внезапно раз в пять-десять подобно качественной телескопической удочке.