— Что?! — Истерично выкрикнула девушка, когда увидела, как я вскидываю свое копье...И бью им в землю, вернее в тело громадного насекомого, которое пыталось тихонько подкрасться ко мне на расстояние укуса. Твари все-таки были стайными, причем в самом плохом смысле этого слова. Они умели координировать действия между собой, атакуя всем коллективом будто единое целое! А отвлекшийся на волка экземпляр был, видимо, просто самым жадным или самым голодным. Покрытый ошметками зомби наконечник с хрустом пробил хитин чуть-чуть позади головы и вонзился в землю — гибриды жука и многоножки были отвратительными, но не очень прочными. Длинное тело начало в агонии крутиться как червяк, но смотреть на него было некогда — еще одна тварь прыгнула с земли прямо в лицо, и у меня едва-едва получилось заслониться рукой, в которую вонзились крючковатые челюсти, и что-то шевелилось в траве у ног...

С размаху бью ногой по ползающему там сегментному телу, отфутболивая мерзость куда подальше и кричу от боли, поскольку использовал то больную ногу! Гнев и злость придали то ли сил, то ли первобытной смекалки, и терзающую мою правую руку тварь я с размаху пытаюсь насадить на тупой конец древка, и хитин поддался грубому напору, треснув и выпустив наружу брызги темно-зеленой жижи, очевидно являющейся кровью существа. А затем повторил свои действия еще раз и еще, стараясь расширить рану, сделанную в панцире уродца. Но на четвертом замахе мое запястье лишь впустую долбануло по дереву  — насекомое не захотело продолжать играть в берсеркера, которому гибель врага дороже собственной жизни, отцепилось, плюхнулось в траву и побежало прочь со всех лап, развив вполне себе внушительную скорость.

— Мама-а-а! — Пока я боролся с насекомыми, Оливая от них бегала. Кругами. И скорость очень мотивированной девушки оказалась все-таки выше чем та, которую могли развить эти странные многоножки, две из которых сейчас преследовали чересчур прыткую добычу, почти кусая ту за пятки. А еще одна лежала в траве, кусая тесак, пробивший ей живот. Оружие углубилось не сказать, чтобы глубоко, но видимо этого хватило, дабы умирающее насекомое больше не думало ни о чем кроме как о попытке напоследок отомстить тому, что его убивало. — Бальтазар! Помоги-и-и!!!

— Давай ко мне! — Скомандовал я, глазами выискивая ту тварь, которую куда-то отфутболил. Видно её не было, но эти хитиновые уродцы отлично умели до последнего момента прятаться в траве. Не кинулась бы со спины в самый неподходящий момент...— Да не прямо на меня! Левее бери! Левее!

Девушка как вихрь промчалась мимо меня, а преследовавшие её насекомые вдруг взяли и остановились, попятились, а потом и вообще скрылись в траве, убежав с маленькой полянки. Не тупые они. Злобные, но не тупые, несмотря на то, что мозгов в многоглазой хитиновой башке слишком много быть не может. Парочку их сородичей мы уже убили, одного ранили, а профита нет, если не считать укуса моей руки, следовательно продолжать охоту нет смысла. Какой-то урон перед гибелью они бы может и не несли, но звери не рискуют собою просто так. Самозащита и, в некоторых случаях, продолжение рода, вот единственные причины, по которым более-менее нормальные животные вступают в схватку, где не имеют преимущества.

— Оливия! Оливия, хватит трястись! — Прикрикнул я на девушку, убирая куда-то на задворки сознания первое сообщение о повышении уровня одного из классов, полученное в Тренировочном Лагере и вместо этого  наблюдая за травой да оценивая свое состояние. Онемения или жжения в укушенной руке вроде не было...И, похоже, не было самого укуса, ведь крючковатые челюсти не сумели пробить плотную ткань стеганной куртки.