Когда я приезжаю, Кедра стремглав подбегает, трётся о ноги, а иногда от переизбытка чувств, подпрыгивает и пытается лицо лизнуть, при этом, своими лапами одежду пачкает. И я никак не могу приучить её более сдержанно выражать свои эмоции.

Но, эти сидящие на поляне звери… Они молча и внешне сдержанно смотрели на нас с сыном всё время, пока мы разговаривали.

Что они хотят? Никто ведь, не заставляет их вот так сидеть и ждать какой-то команды от человека…

Боже мой… Ярко вспыхнула и защемила душу мысль.

А ведь, не только эти сидящие на таёжной поляне… Но и все звери на земле имеют своё предназначение и ждут контакта с высшим существом планеты — человеком.

Они созданы для того, чтобы помочь человеку выполнить свою высочайшую миссию. Их, как и всё живое на планете, создал Бог для помощи человеку в осуществлении его великой миссии… А человек…

Я смотрел на сидящих на таёжной поляне зверей и начинал понимать: у сына действительно возникла серьёзная проблема, он не сможет просто так бросить этих зверей и не сможет расстаться со своей мечтой о девочке, с которой будет строить поместье.

— Да, Володя, действительно, это — проблема. И её, похоже, не решить. Не найти выхода, — сказал я сыну.

— Один выход есть, папа, но он не зависит от меня.

— А от кого?

— Только ты можешь решить эту проблему, папа.

— Я? И каким же образом? Здесь я ничего не смогу поделать, сынок.

Выход есть

— Я думаю, ты сможешь, папа, помочь мне, если захочешь, — тихо произнёс Володя.

— Ты думаешь? Но я не знаю, что должен сделать, понимаешь? Ты думаешь, а я не знаю.

Я сидел на траве. Мой сын стоял передо мной и смотрел мне в глаза каким-то умоляющим взглядом, губы его что-то беззвучно шептали.

Судя по губам, он очень тихо произносил одно какое-то слово. Потом он чётко, не отводя взгляда, произнёс:

— Сестричку. Очень тебя прошу, папа, — родите мне с мамой сестричку. Я сам её вынянчу и воспитаю. Они помогут мне. Мы не будем отвлекать вас с мамой от ваших дел.

Я научу её, когда она подрастёт немножко. Расскажу ей. Она останется с моими зверями и пространством. Родите мне с мамой сестричку, папа. Если ты, конечно, не болен… или не устал.

Если, конечно, можешь. Дедушка мне сказал, что от образа жизни, нечеловеческого воздуха, скверной воды мужчины в вашем мире часто болеют, быстро стареют.

Тебе немножко, папа, больше чем пятьдесят лет. Но если ты, папа, устал… Если сил растратил много. То три дня. Всего три дня. Я приготовил всё, и много сил к тебе вернётся.

Сын волновался, и я его прервал.

— Ты подожди, Володя, успокойся. Конечно, я устал слегка. Но думаю, найдутся ещё силы. Не в этом дело.

Я, в общем-то, совсем не против того, чтобы у тебя была сестричка, но чтобы детей рожать, желание двоих родителей необходимо.

— Уверен, папа. Точно знаю я, тебе в рожденье мама не откажет. Если ты согласен, давай, чтоб времени зря не терять, прямо сейчас начнём готовиться к рождению сестрёнки.

Я изучал. Мне дедушка во многом помогал. Я рассчитал, всё подготовил. Три дня и ночи три со мной побудь, и никуда не отлучайся, и ни на что не отвлекайся, папа. В тебе прибавятся энергия и силы.

— С чего ты взял, что недостаточно их у меня, Володя?

— Я думаю, достаточно, но будет больше.

— Хорошо, я буду только с тобой все три дня, только надо пойти маму предупредить.

— Я, папа, сам ей объясню. Скажу, у нас есть дело общее. Она не будет уточнять и возражать не станет.

— Ну, хорошо, давай начнём.

Мне стало даже интересно, что приготовил такого сын, что к человеку, всего за три дня, может вернуться много сил и энергии.