– О да, – сказал я.

– У вас есть свидетель? – спросил Харнер.

– Вы упомянули о вознаграждении, – опять ненавязчиво заметил я.

– Да. Награда в триста долларов.

– Все, что я должен сделать, это представить свидетеля?

Харнер постучал пальцем по карте:

– Вы должны представить свидетеля, который сможет показать, что «Форд» проехал на красный свет и несет ответственность за происшествие.

– Ясно, – сказал я и замолчал.

– Думаете, вы знаете именно такого? – спросил Харнер.

– Да.

– Тогда мы бы очень хотели с ним поговорить. И конечно, – добавил он с любезной улыбкой, – привести его сюда в ваших интересах.

– Тогда я получу триста долларов?

– После того как вы представите свидетеля, мы поговорим с ним, проверим правильность его показаний и оформим их письменно, – отрезал Харнер.

– После этого я получу триста долларов? – уже навязчиво спросил я.

– После этого вы получите триста долларов.

– А если он даст не такие показания, какие вам нужны?

– А-та-та, молодой человек, – ответил Харнер. – Я хочу, чтобы он рассказал все так, как было на самом деле. У нас уже есть изложение этого происшествия шофером, который был застрахован нашей компанией. Мы не дадим вам денег, если у свидетеля будет плохая память или он будет связан с противоположной стороной.

– Этого не будет, – сказал я, – но вдруг я приведу свидетеля, а потом случится что-нибудь, и вы не заплатите мне.

– Я человек слова, мистер Лэм.

– Мне кажется, неплохо будет получить что-то заранее.

– Мы не можем платить деньги до того, как увидим и услышим свидетеля.

– А если я и есть свидетель, то все равно получу вознаграждение?

Он нахмурился:

– Это сложный вопрос. Вы не сказали об этом заранее. По сути, ваши вопросы говорят о том, что вы раньше ничего не знали об этом происшествии.

– Я хотел узнать ваше мнение, – ответил я.

– Вы и правда свидетель? – резко спросил он.

– Я получу триста долларов, если это так? – задал я свой конкретный встречный вопрос.

Он некоторое время поерзал на стуле и затем сказал:

– Ну что ж, мистер Лэм, мне необходимо поговорить с начальством. Возможно, вы и будете нам полезны. Лучше всего, если вы позвоните мне сегодня в три часа по этому номеру телефона. Хотя номер, который я вам даю, не этой конторы, но вы сможете меня по нему найти.

Он небрежно вывел семь цифр на листке бумаги, вырвал его из блокнота, поднялся, пожал мне руку, отдал листок и сказал:

– До трех часов.

– До трех часов, – ответил я как автомат и вышел.

Не успел я уйти, как секретарь за столом в приемной сказала:

– Можете идти, мисс Крестон, комната 12-А, последняя дверь справа.

Я спустился на лифте вниз, в холл, купил в киоске пачку сигарет, вышел на улицу и принялся убивать время, рассматривая витрины спортивного магазина и стараясь смешаться с толпой людей, спешащих на обед.

Она вышла примерно через двадцать минут. Я последовал за ней. Девушка прошла два квартала и вошла в вестибюль отеля «Травертин», подошла к одному из кожаных кресел у окна и села лицом к окну.

У нее было очень уверенное выражение лица, какое бывает у людей, которые как раз не совсем уверены в себе и, кажется, вот-вот бросятся куда глаза глядят.

Я решил постоять на тротуаре, откуда мог видеть ее, оставаясь незамеченным, и подождать, когда к ней подойдет служащий отеля и вежливо спросит, в каком номере она живет, что делает здесь и так далее, а потом тактично намекнет, что в вестибюле могут находиться только клиенты отеля.