Изменить размер шрифта - +

- Ну не совсем с нами, – Бурый отхлебнул дорогой коньяк из массивного квадратного стакана, в который больше пристало наливать виски, чем продукт французских производителей. – И пока еще совсем невозможно предсказать, чем для нас обернется такое самовольство программы, которую мы сами и создали.

- Ты торопишься, – медленно выпустил струю дыма Раскевич. – Во-первых, теперь мы точно знаем, что это что угодно, но только не компьютерная программа. Это поняли даже наши технари, поэтому и разводят в недоумении руками. Компьютерный код, каким бы сложным он не был, и в какую оболочку не был бы облечен, не способен к самостоятельному анализу и уж тем более к активным действиям. Программа всегда следует заложенному алгоритму, а мы наблюдаем результат мыслительных действий. Мы действительно сумели создать настоящий искусственный интеллект, если хочешь совершить прорыв в мировой науке.

- Теперь осталось придумать, как подчинить этот компьютерный разум нам, а не этому Максиму, – упрямился Бурый, делая очередной глоток из стакана.

- Это действительно проблема, – согласился с ним Раскевич, беря с невысокого столика пузатый бокал. – Но не думаю, что она какая-то особо сложная или нерешаемая. Надо только понять, почему Искин вышел на контакт именно с ним, а не с руководством корпорации. Он же должен понимать, кто истинный хозяин положения, и в чьих руках находятся все административные и материальные ресурсы. Но самое главное, что мы все-таки победили. Пускай не окончательно, и впереди еще много работы, но мы теперь точно знаем, что выбранный путь был верным. Главное не опускать руки.

- Может быть попробовать убрать этого Максима, а на его место поставить проверенного человека, которому мы сможем доверять? – Бурый смотрел на учителя исподлобья.

- Это всегда успеется, – отмахнулся профессор. – В конце концов, его можно попробовать купить, а если не получится, то найти его слабое место. У него есть жена, наверняка найдутся другие родственники или просто люди, которыми он дорожит. Не надо торопиться и делать резких движений. Всему свое время.

Где-то в коридоре на сколько-то этажей ниже кабинета Бурого. Время разговора неизвестно.

- Ну и что будем делать?

- А есть какое-то конкретное предложение?

- Конечно. Вы отпускаете моих людей, а я не сообщаю Бурому о вашей роли в этой истории.

- Это, конечно, очень интересное предложение, вот только я абсолютно не понимаю, о каких именно людях идет речь.

- Не притворяйтесь. Наверняка это вы приставили охрану к нашему замечательному бета-тестеру, который как-то очень быстро стал ключевым сотрудником корпорации. Не с вашей ли помощью?

- Я начинаю терять нить нашей беседы, и в мою душу закрадываются мысли, что к Бурому идти придется не вам, а мне. А может быть не только к нему, но и к Раскевичу.

- То есть вы ничего не знаете? А как же тогда объяснить исчезновение трех здоровых мужиков, решивших вчера вечером вежливо пообщаться с Максимом?

- Ого, даже так? Удивили! А вдруг это он их один убил, расчленил и спрятал трупы в городской канализации?

- Три раза громкое ха. Нет, он, конечно, достаточно лихо тогда махал руками в холле здания, но все-равно, на мастера кунфу тянет с большим трудом. А там были профессионалы, не первый раз участвующие в подобных мероприятиях.

- Ну тогда у меня нет других версий. Могу только предложить спросить у него самого спросить, кто его ангел-хранитель. Хотя, с другой стороны, может и не пропадал никто. Вы ребятам как, полностью заплатили? Может они просто взяли деньги и исчезли?

- Исключено! Это были доверенные люди. Я скорее поверю в их смерть, чем в их обман.

- Но я не имею никакого отношения к их исчезновению, поэтому предлагаю не ссориться. Тем более, что ваша новость действительно оказалась очень интересной и наводящей на множество размышлений.

Быстрый переход