- Не надо.
Гм…
Снова тихий стук и более натужное покашливание.
- Кто там? - мягкий мелодичный голос, ни на миллиметр не приоткрывшаяся дверь.
- Это я! Рё-ова, - ласково.
- Иди на фиг, Рёва.
Снова тишина.
Стук.
- Ты еще там? - с угрозой.
- Я… я был неправ!
- Ты меня обесчестил, - зло.
С интересом разглядываем духа. Как можно обесчестить того, кто работает в борделе?
- И сбежал! Так что или сам уходишь, или выйду я.
- Но, дорогая! Я же объяснял… мой друг.
- Да помню я! Твой друг - анрел избил тебя, прибегнув к жуткой магии, и посадил на кол. Думаешь, поверю?
- Куда я его посадил? - справа. В ужасе.
Иревиль махнул рукой, призывая не мешать.
- А он здесь! И может лично все подтвердить. - И тут же то-оненьким голоском, изображая анрела: - Он прав! Я - Феофан и люблю издеваться над Рёвочкой, ибо страшно его люблю и вообще он та-акой пра-а-ативный.
Пытаюсь не засмеяться, смотрю в пол. Слева печет ухо. Кажется, анрел вспыхнул небесным пламенем и в данный момент пытается сообразить благословение покруче.
- Извращенцы, - из-за двери. Сухо.
- Да! Но нам нужна твоя помощь. Так как мы…
Но тут Гриф шагнул вперед, врезал ладонью по дереву, вбивая дверь в комнату, и вошел, ступая по прогибающимся узорным доскам.
Рёва застыл с открытым ртом и поднятой рукой.
- И где она? - Парень огляделся по сторонам, сощурившись, посмотрел на Рёву.
- Видимо, под дверью, - Вхожу следом и отодвигаю Грифа в сторону, пытаясь приподнять ее за ручку.
- Шутишь? Там и комар не поместит…
Смотрим на размазанную по полу фигурку точной копии Иревиля, только в женском варианте.
- Зиса-а!
Мимо меня мелькает быстрое черное пятно, девушку пытаются приподнять и прижать к груди. Анрелочек на плече рассматривает круглое, чуть потрескивающее на ладони благословение, раздумывая - что с ним делать.
- Феф, позже.
Тяжелый вздох и бурчание под нос. Но благословение убрали.
- Как она?
- Жива, - хмурясь и нервно помахивая хвостом. - Но придет в себя не скоро. Дашь каплю крови?
Киваю и прокусываю палец, выдавливаю немного алой жидкости и сцеживаю ее в когтистые ладошки. Ею и напоили девушку, сидя на выбитых дверях и ожидая, когда очнется.
Есть! Ресницы затрепетали, Зиса медленно приоткрыла глаза.
- Рёва?
- Я тут. - Голос дрогнул.
И я наконец-то поняла - что именно такого особенного в этой Зисе. Просто нечистик влюблен в нее. Кажется.
- Как ты?
- В глазах темно. Мне страшно! Что… что с моей ногой?
- Дергается.
- Ой!
- Не переживай, я ее держу.
- Идиот! Это конвульсии. Я умира-аю!
- Не надо. Я все сделаю! Только скажи!
- Тогда… поцелуй. |