|
На ней были также всегда маленькие шляпки, украшенные цветами или веточками с фруктами, завязывались они бархатной лентой, в тон платью, под подбородком. Часто шляпку украшали веточки сирени, которые в сочетании с длинными муслиновыми воздушными шарфами придавали этой особе несколько фантастический вид. И Мелани ждала всегда того момента, когда эта дама вот-вот вытащит волшебную палочку и превратит этих людей, не умеющих смеяться, а умеющих лишь улыбаться, в крыс или жаб… Она же любила веселье, молодость и умела развлекаться сама и развлекать других.
На последний праздник цветов она приехала в маленьком автомобиле, полностью заваленном сиреневыми и желтыми иммортелями, над которыми возвышалась прикрепленная королевская корона, сделанная из тех же цветов. Все вместе с ней очень весело смеялись над этой шуткой. Но это была лишь видимая часть ее жизни. Милости же и добро, которыми она оделяла обездоленных, привлекая для этой цели одного своего старого друга, она творила в большой тайне. Устроившись довольно высоко на толстой ветке, чтоб наблюдать поверх каменной ограды, Мелани видела анфиладу гостиных, освещенных сотнями свечей, так как хозяйка дома считала, что электрический свет представляет лица в весьма нелестном освещении. А слабое пламя свечей заставляло таинственно сверкать люстры и хрустальные жирондоли, так же как и бриллианты приглашенных красавиц. Огромное количество бледных роз наполовину прикрывали зеленую обшивку стен, сделанную под старину из дерева, и красивую мебель, обтянутую сатиновым броше. Верная в своих туалетах моде своего времени, миссис Юг-Алле в отношении декораций и меблировки своей виллы разделяла вкусы графа Бонифация де Кастиллана. Оба ценили изысканность XVIII века, его изящную грацию, теперь навсегда утраченную. Со своего насеста Мелани с удовольствием наблюдала за хозяйкой виллы, сидящей справа в очень глубоком кресле, одетой в нарядное платье из сатина перламутрового цвета с розовым отблеском, украшенное большим количеством великолепных жемчужин. Колье-ошейник обхватил ее шею, а длинные массивные цепочки спускались на ее плечи. Жемчуга обхватывали ее руки в очень высоких перчатках. Прочие жемчуга грушевидной формы составляли диадему, которая была скрыта под наколкой из розового муслина. Группа молодых леди в платьях из легкого муслина, длинные юбки которых были похожи на венчики цветка и подчеркивали красоту тонких талий, перетянутых лентами, окружала хозяйку виллы, как цветник, в то время как высокого роста слуга в напудренном парике, стоя у входа в салон, громовым голосом выкрикивал высокородные и знаменитые имена приглашенных: – Госпожа принцесса де Фосиньи-Люсенж… Его королевское высочество принц Луи д'Орлеан-Браганс… Господин Жером Таро… Госпожа Жюдит Готье… Ее светлость госпожа герцогиня Мальборо… Лорд и леди Каулей… Эта процессия приглашенных, медленно движущихся, улыбающихся и в высшей степени элегантно одетых людей, проходила мимо старой дамы, приветствуя ее (хозяйка виллы сидела, так как ее почтенный возраст освобождал ее от точного следования этикету: стоять у входа в салон, как того требовал протокол). Этот бесконечный поток, переливающийся разными цветами, оттеняемыми черными фраками мужчин, сверкал бриллиантами, изумрудами, рубинами, сапфирами и жемчугами, похожими на экзотических бабочек сказочной окраски, которые опустились на белоснежные полуобнаженные плечи дам. Мелани во все глаза смотрела на это захватывающее зрелище, ожидая фейерверка, который вот-вот должен был вспыхнуть. Она себя считала слишком юной, чтоб принимать участие в таких праздниках. Она даже не мечтала о том первом бале, который должен будет, вероятно, состояться осенью по случаю ее шестнадцатилетия, потому что была уверена, что он будет скучным. Не будет ни освещенного парка, ни сверкающего фейерверка, а всего лишь декорированные гостиные на улице Сен-Доминик, а поскольку это будет конец октября, то невозможно будет даже открыть окна, выходящие в маленький сад. |
