– Надо бы нам прибраться, – заметил Милан. – Вон окна какие грязные. Я этого не люблю. У меня депрессуха тогда начинается.

Адриан поставил сумку в угол и рухнул на матрас. Он повесил на стенку фотографии Стеллы, а соседу сказал, что это Тильда Суинтон – он, дескать, фанат этой актрисы. Милану больше нравилась Моника Беллуччи. «Я люблю женщин, у которых есть за что подержаться, а твоя Тильда – одни кости».

– Хочешь кофе? – спросил он Адриана.

– Ох, с удовольствием, – ответил тот.

Милан не сразу поднялся с матраса. Было такое впечатление, что он экономит движения. Он работал укладчиком блоков. Дни напролет наклонялся, поднимал блок с земли, выпрямлялся и помещал его в кладку. Спина к концу дня отваливается. Когда ему доводится отдыхать, он потягивается, висит на притолоке двери или вытягивается на матрасе, позвонок за позвонком, и лежит так, глядя в потолок широко открытыми глазами.

– Хорошо съездил?

– Хорошо, только мало.

Милан не знал, куда ездил Адриан. Но догадывался, что тот ездит к женщине. Как-то раз он снял белый длинный волос с куртки Адриана. Но ничего спрашивать не стал. Ждал, что, когда нужно будет, тот сам расскажет.

Но Адриан молчал.

– Приходила Ванесса, тебя искала.

Адриан ничего не ответил.

– Ты должен сказать ей, что у тебя кто-то есть. Иначе она никогда не отстанет.

– В конце концов сама поймет.

– Не больно-то на это рассчитывай! Она серьезно настроена.

– Ты мог бы сам ей заняться.

Милан наконец встал, наполнил чайник, чтобы сварить кофе. Протер окно рукавом.

– Я для нее прозрачен, как стекло, – сказал он, смеясь. – Она живет в волшебной сказке, в которой ты – прекрасный принц.

Вода забулькала, Милан открыл банку «Нескафе», насыпал по порции порошка в каждую чашку, добавил кипятка, помешал и протянул Адриану чашку.

– А что ты, кстати, такой загадочный?

– Я не загадочный, я скромный, – ответил Адриан. – Не люблю рассказывать о своей жизни.

– Даже мне?

Адриан не ответил, попытался отхлебнуть из чашки и дернулся, обжегшись, напиток был слишком горячим.

– Ты мне не доверяешь?

Он почувствовал некоторое напряжение в голосе Милана, что-то похожее на упрек. Он знал, что обижает его, ничего о себе не рассказывая, но ничего не мог с собой поделать: опасался откровенничать с людьми, и все тут. Только Эдмон Куртуа знал его адрес в Париже.

– Ты с ума сошел или как? – ответил он.

– Значит, у тебя уже привычка такая… – протянул Милан.

– Да, как раз я и хотел сказать. Именно привычка.

– Грустно, что скажешь.

Нужно быстро загладить неприятный осадок, еще не хватало поссориться.

– Мы вместе живем, вроде неплохо получается, – сказал Адриан.

– Ну не до такой степени, чтобы рассказать мне о себе…

– Ну, не хочется вообще говорить об этом. Пусть это будет секрет.

– Она, что ли, замужем?

– Да, вот такие дела.

«Она замужем за кошмаром, – подумал Адриан. – И я хочу вытащить ее из этого всего. У Милана есть документы. Ему нечего бояться. Он живет в этой маленькой комнатке только потому, что у него нет средств на более дорогое жилье. Он не хочет жить в пригороде.