Особого энтузиазма не было ни у него, ни у меня. Тот вечер мы хотели сделать как повторение Нового Года, хотя тот уже прошёл. Ну, хотелось не ударить в грязь лицом на последние-то дни, и мы репетировали довольно долго. Чтобы станцевать парный танец слажено и красиво, нужно чувствовать партнёра, и, желательно, знать его хоть немного. За те несколько часов, что мы репетировали, мы узнали друг-друга лучше, чем в иной ситуации могли бы узнать за несколько лет. Как — я до сих пор не могу себе объяснить, а тогда и вовсе не задавалась вопросами, живя моментом. Отдыхая, мы смеялись и дурачились вперемежку с рассказами о себе, и та эта невероятная лёгкость, открытость в общении с фактически незнакомым человеком мне самой могла бы показаться странной, если бы не было так… легко.

Но вот, настал час X. Как обычно, собралось много народу, перед нами было ещё несколько номеров — время, чтобы успеть переодеться. В запыленной лагерной костюмерной каким-то образом нашёлся костюм снежинки — красивое, короткое, белое блестящее платье с рукавами а-ля майка, с достаточно большим декольте (что немного смущало) и юбку с вертикальными складками, длинной выше колена. И блестящая накидка со снежинками, но её я не взяла — она стесняла бы движения и делала бы образ вычурным. Любимые школьные белые туфли на пятисантиметровом каблучке вместе с искусственной жемчужной нитью на шее и такими же серёжками завершали наряд. Волосы я собрала в большую высокую шишку, тщательно уложив лаком, сделала лёгкий макияж, и вот, я готова.

Ступая на тёмную сцену, не чувствовала ничего, кроме бешеного биения собственного сердца, словно норовящего выпрыгнуть из груди. Уверено шагала вперёд, увидев в центре сцены тёмную фигуру партнёра, а музыка только-только начиналась. В нужный момент зажёгся светлый луч, озаряющий лишь центр, то есть нас, и мне всё больше казалось, что вокруг нет больше никого. Пару мгновений двигалась неуверенно, подстраиваясь, но потом… тело будто жило своей жизнью, и я легко делала па, кружилась вместе с витиеватой музыкой, уверено ведомая партнёром. Как былинка, уносимая ветром, а в нашем случае декабрьской вьюгой. И в какой-то момент стало абсолютно всё равно, как это выглядит со стороны, потому что меня захватили полузабытые ощущения. Танец — это новая жизнь, отдельная и короткая, но волнующая. В вальсе же движения довольно просты и незамысловаты, но столь эстетичны и вдохновенны, что хочется танцевать вечно. Меня и раньше, давным-давно, охватывало это ощущение, но настолько остро — ещё никогда. И, глядя в тёплые карие глаза, лучащиеся в тот миг золотым светом, я понимала краем сознания, что раньше такого не было и уже больше никогда не будет. Почему? И кто бы знал ответ на этот вопрос.

…Очнулась я только под гром аплодисментов, и даже не сразу поняла, где вообще нахожусь. Казалось бы, вот-вот мы были одни — и откуда все эти люди?

Разумом понимая, что в голову приходит всякий бред, попыталась быстренько запихнуть куда подальше дарящее крылья ощущение того самого новогоднего чуда, которого так жаждала, о котором так мечтала в детстве.

Остаток дня прошёл как в полусне. Засыпая, я улыбалась, как влюблённая дурочка, прокручивая в воспоминаниях танец. А на следующий день мы с Максом уже смотрели друг на друга по-другому. Сбегали с мероприятий, болтая с утра до ночи, отодвигая на задний план остальных. Он, как обаятельный парень и душа компаний, был всегда окружён толпой влюблённых девчонок.