-  А чего раньше молчал?

    -  Меня никто не спрашивал, господин. Вам полить?

    -  Ты лучше скажи, в замке есть колодец.

    -  Конечно господин.

    -  Проводи меня к нему.

    Ковыляя следом за слугой, Егор судорожно пытался вспомнить события вчерашнего вечера.

    То есть, он отлично помнил бой, и начало пира, заданного Фридрихом в честь победителей, а вот дальше воспоминания обрывались. Что он говорил, что делал и как вообще оказался в спальне он совершенно не помнил.

    Свежий воздух, и два ведра колодезной воды вылитых на него слугой, немного привели Ляшкова в чувство, но памяти не вернули.

    -  Петер, где остальные?

    -  Спят господин, а те кто проснулся, завтракать изволят в большом зале.

    -  Хорошо, пойдем туда, вздохнул новоявленный феодал.

    За длинным столом в большой зале замка сидели Живчикова, Арсеньева и Щебенкин.

    -  Привет мученик, на полечись - Костя, подвинул Егору солидных размеров серебряный кубок с красным вином.

    -  Как самочувствие господина фогта - ехидно поинтересовалась Лена.

    -  И ты туда же - недовольно пробурчал Ляшков, несколькими жадными глотками опустошая кубок.

    -  Может быть, хоть вы мне что ни будь, объясните - продолжил он уже более миролюбиво, чувствуя, как с выпитым вином к нему возвращается желание жить дальше.

    -  А ты ничего не помнишь? - прыснула Светка.

    Егор только страдальчески сморщился и покачал головой.

    -  Вчера, когда вы с Фридрихом закончили петь «Ой мороз, мороз», он заявил, что замку нужен новый хозяин и предложил тебе стать фогтом.

    -  А я чего?

    -  А ты - невозмутимо продолжил Щебенкин - милостиво изволил дать свое согласие. При этом стучал кулаком по столу, и кричал, что все у тебя строем ходить будут, и ты наведешь порядок в этом (как бы это помягче, при девчонках сказать то) борделе.

    Девчонки уже не сдерживаясь, захохотали.

    -  Ну а вы чего?

    -  А мы поддержали, уж больно грозен ты был.

    -  Врете вы все наверное, да и не могли мы с Фридрихом песни петь, он же ни хрена, по нашему не понимает, или у него тоже мама русская была?… или у меня немка.

    -  Не знаю я ничего про ваших мам, сквозь смех выдавила Арсеньева, а только и Фридрих с тобой русские песни пел, и ты с ним немецкие, и разговаривали вы между собой так, как будто друга прекрасно понимаете.

    -  А вы то его как поняли?

    -  Нам Петер переводил, все остальные толмачи, лыка не вязали.

    -  А дальше, что было?

    -  Дальше Вольф упал под лавку, пришла Марта и куда то его утащила.

    -  Серьезная женщина - уважительно кивнул Костя - она же его как ребенка на руках унесла, не женщина - танк.

    -  А я?

    -  А тебя Танька наверх повела, только не знаю, довела или нет, она сама уже «хорошая» была.

    -  А остальные то где?

    -  Спят, наверное еще, Леха вчера первый «выпал в осадок», как сидел так и упал, как подстреленный боец. Пузырь сказал, что пойдет на двор прогуляется и не вернулся.

    -  Я видела - вставила Живчикова - его слуги, куда то наверх поволокли, я еще велела им, поосторожней нести.