-  Расслабься господин Теглев, мы на тебя обиды не держим, не враги мы государю московскому, русские все-таки. А чтобы ты в этом убедился все грамотки, ради которых ты так старался, тебе отдадим, с тем, чтобы ты их воеводам княжеским передал.

    -  Валдис - окликнул Егор, и когда ратник вошел в зал, распорядился - отведи господина в его покои и погляди, чтобы глупостей не наделал

    -  А кто документы составлял, Леха? - поинтересовался Корнев, когда разоблаченного шпиона увели.

    -  Ну да.

    -  Тогда дохлый номер, не прочитают их ни Евфстафий, ни воеводы.

    -  Это почему еще, у меня почерк разборчивый - вскинулся Емелин.

    -  Почерк то может у тебя и разборчивый, только вот алфавиты разные - ухмыльнулся Сергей.

    -  Вот блин, точно - хлопнул себя по лбу «Вжик».

    -  Ничего страшного - успокоил его Корнев - ты продиктуешь, а он своей рукой перепишет.

    -  Э, я не понял - возмутился вдруг Щебенкин - этот хрен, обманом к нам проник, шпионил, собирался выкрасть секретные документы, а вы его просто так отпускаете еще и бумаги ему отдаете?

    -  А для кого, по-твоему, мы всю эту информацию собирали? - остудил его пыл, Егор.

    -  Слушай, Леший, а как ты определил на кого он работает?

    -  Это элементарно Ватсон. Заслать его могли только ливонцы, либо новгородский наместник, все остальные про нас ничего не знают. Ливонцев я отмел сразу, слишком сложная схема, если бы захотели, могли сделать проще. Есть масса возможностей. Но, они уверены, что итак держат замок под контролем, значит, нет необходимости направлять агента, да еще таким хитрым путем. Мы засветились в Новгороде, развили там нездоровую суету, куда-то сманиваем людей. Глупо было бы ожидать, что нами не заинтересуются тамошние власти. Выйти на нас они могли только через Важенова, да Теглев и сам это сказал. Торговую часть города «курирует» воевода Иван Васильевич Стрига - Оболенский, кто, как не он будет засылать шпиона?

    -  Да, действительно просто - согласился Емелин - что дальше то с этим лазутчиком делать будем.

    -  А ничего. Если захочет, с собой заберем. Навредить он нам ничем не сможет, а так глядишь, может и пригодится чем.

    Как выяснилось позже, пришельцы недооценили своего противника. Воспользовавшись затишьем двух первых зимних месяцев, фон Бригеней, поставленный своим «начальством» в жесткие временные рамки разработал хитроумную операцию. В середине февраля разведчики повстанцев донесли о появлении на своей территории крупного обоза противника, охраняемого отрядом из полусотни кнехтов и одного рыцаря. Вожаки мятежных сервов, приняли решение атаковать врага всеми силами. Численность их войска составляла к тому времени почти шесть сотен человек, поэтому бунтовщики надеялись на легкую победу. На лесном перекрестке разыгралась драма в двух актах. Под пологами саней оказалось спрятано еще шестьдесят воинов. Внезапно увеличившийся таким образом вдвое, отряд крестоносцев надолго сковал нападавших. Разгоряченные боем, и уверенные в своем численном превосходстве повстанцы не выполнили приказ Арунаса о немедленном отступлении и жестоко поплатились за это. В самый разгар сражения в спину им ударила подоспевшая, рыцарская конница, под командованием самого комтура. Битва переросла в резню. Едва ли половине инстругентов удалось уйти, рассыпавшись на мелкие группы. Впоследствии, удалось собрать всего около семидесяти бойцов, в основном из тех, кто потерял во время восстания своих близких и ни о чем, кроме мести больше не помышлял. До конца февраля отряд этих отчаянных сорвиголов, огрызаясь засадами и короткими стычками, теряя людей, петлял по лесам, как волки уходящие от загонщиков.