|
Так, Саша, спокойно. Вопрос: куда могла уйти пятилетняя девочка за те пару минут, что ты потратила на лекарство? И уйти так, чтоб ее никто не видел. Вот не зря мне свекровушка предлагала колдануть это шустрое дите. Наложить "сеточку", например, чтоб ребенок оставался там, куда его посадишь, и ничего не трогал. Она даже не поняла, с чего нас с Риком так перекосило. Мол, а что такого-то? Так же безопасней. Угу. Безопасней. А еще спокойней превратить его в что-то маленькое, типа брошки и всегда таскать с собой. И на виду, и не потеряется, и не натворит ничего. Тьфу. Чтоб вас с вашими предложениями, мама. Хотя еще немного - и я дозрею и до "сеточки", и до... Господи, ну где она? - Марина! Хоть бы Рик вернулся скорее из своего универа. Помог бы... Шшшихххх! Знакомый звук хлестнул по ушам, и я застыла, глядя, как над лабораторией деда Гаэли поднимается цветной дым. О господи. Кажется, я знаю, куда пошла Маринка... Цветной дым весело вился над крышей и плевался искрами. Это первое, что я увидела, когда влетела во двор. Искры вылетали целыми стаями, шипели и трещали, дождем сыпались на крышу и вообще хулиганили по полной. Обе двери домика - в жилые комнаты и в лабораторию - настежь. На пороге два горшка. Из одного лилось что-то густое, типа варенья (если вы когда-то видали серое варенье) из другого сыпалось что-то типа оранжевого песочка. Там, где они встречались - на земле, в небольшой луже - как раз начинался дым и треск. Откуда-то сверху слышалось возмущенное кудахтанье.. Я подняла глаза. Куры хозяина сидели на диком винограде и всеми силами протестовали против свободы и безобразия. Понимаю вас, птички. Бардак... таких слов при дочке говорить не стоит, но попробуйте, подберите другое! Плетеный забор валялся на земле, в курятнике дыра, будто туда влезло что-то вроде слоненка, развешанные под навесом на просушку травы в таком виде, будто по ним хорошенько потоптались, из окна дома свисает что-то длинное-желтое-непонятно-что... с дерева сыплются перья... А посреди этого барда... беспорядка катается мое пропавшее сокровище и верещит от счастья вовсю глотку: - Вииииииииииииии! Мама, мамочка, смотри, я без рук могу, видишь?! Мам, ты видишь? Да тут только слепой не увидит! И не офигеет. Надо будет спросить моих родителей: а я каталась когда-нибудь в чужом дворе на поросеночке? Зеленом! Ох, нет.. Зеленом? Только не это... - Марина! - Мамочка, можно я поеду на озеро? Что?! Я представила, как мое сокровище проносится по улицам, топча все огороды и сбивая прохожих, а потом плавно въезжает в воду... - Нет! Слезай сейчас же! Зеленый поросеночек лихо притормозил возле меня. И я еле успела подхватить на руки пятилетнюю наездницу, которая от резкой остановки чуть не приземляется носом в землю. - Осторожно... Куда там! Слово "осторожно" Маринка вспоминает только тогда, когда нужно стащить у зазевавшихся родителей что-нибудь страшно нужное типа папиной книги с записями или конфеты. А в остальное время она носится по дому, будто мяука повышенной шустрости и ухитряется за один-единственный час перевернуть его вверх дном. Причем с ангельским видом! Вот и сейчас - глазки блестят, щеки румяные, и слова сыплются, будто семечки. - Мам, ты видела, как я каталась? Видела? Ага. Каталась. - Да, детка. Минуточку, маме надо посмотреть... - Ох, ничего себе! - за поваленным плетнем уже собираются зрители. - Саша, это все натворил один ребенок? Сквозь шум и треск (искры совсем охамели!) толпа оживленно обсуждает событие. - С ума сойти... - Сочувствуем, Александра. Помочь прибраться? Один поросенок ничего не комментирует. Водянистые глазки смотрят так, словно прикидывают, какой кусочек меня вкуснее. |
