— И все равно мне это не по душе.

— Как и мне. И я вовсе не утверждаю, что это во имя высшего блага, потому что это не так. Эта отговорка меня не обеляет. Я копаюсь в грязи и перепачкаюсь в ней по уши. Нам всем от этого станет лучше, но это не искупает того, что я творю. Так что я сожалею.

Я ничуточки не кривил душой. Но обратного пути не было. Несмотря на свое обещание «одна и ни каплей больше», я налил себе крепкий виноискупитель. Да еще один для Штрамма. Тот, хоть и не чувствовал за собой ни малейшей вины, с радостью составил мне компанию.

— Теперь нам надо измыслить план, как вступить в контакт с греховными горожанами. Есть идеи?

Ответом мне послужило гробовое молчание. Замечательный капитан и бравый инженер явно страдали острым дефицитом идей, смердящих хитроумным коварством. Я мысленно испустил горестный вздох; сейчас нам нужны извращенные измышления извращенного рассудка.

— При первом контакте мы должны выбить их из равновесия и не давать встать на обе ноги.

Соки вдохновения уже заструились по моим жилам, так что я отхлебнул еще, дабы поток не иссяк. И пододвинул к себе фото города с высоты ракетного полета.

— Мы нанесем удар при первых лучах рассвета, когда они еще будут спать. Приведем свои войска ночью, скрыв их на лесной опушке. А на рассвете перейдем к действию.

— Какие еще войска? — озадаченно поинтересовался Штрамм.

— Еще не знаю. Зато знаю, что мы должны с ходу произвести сильнейшее впечатление. Полагаю, вы сумеете соорудить портативный усилитель с очень мощными колонками?

— Без проблем.

— Тогда я смогу явиться во всем великолепии. Поразить их, повергнув в шок и благоговение. Очень жаль, что я не могу въехать на танке — или хотя бы на броневике…

— У меня в трюме есть мотоцикл, — сообщил Штрамм, проникшийся духом нашего предприятия. — Но он ярко-желтый…

— Перекрасьте в черный под цвет моего мундира.

— Будет сделано!

— Тогда я подлечу к воротам, с визгом заторможу и оглашу приказания…

— С помощью микрофона, дистанционно связанного с усилителем.

Штрамм в самом деле проникся духом происходящего, да и капитан заодно.

— Что вам требуется, так это поддержка войск. А если на самой опушке поставить всех фермеров?

— В их же комбинезонах, но перекрашенных в черный цвет, — подхватил Штрамм.

— И с деревянными винтовками, тоже черными, — вставил я.

— План хорош, — одобрил капитан, осушив свой бокал.

— Да, но дальше… Что вы будете делать, когда окажетесь у ворот? — внезапно встревожился Штрамм.

— Не бойтесь! При такой помпе они должны быть достаточно взбаламучены, чтобы следовать моим приказам, по меньшей мере поначалу. А мне остается лишь держаться на гребне волны.

Как я надеялся! План довольно безумный, а я обязан привести его в действие. Я потянулся было к бутылке джина, но тут же одернул себя и отставил пустой бокал. Настало время, Джим, для ясной головы и тщательных раздумий.

Штрамм поспешил к себе в мастерскую, чтобы приступить к работе. Капитан отправился на мостик, а я отыскал мемопланшет, чтобы делать пометки. На планирование атаки времени ушло порядком. Отвлекло меня лишь появление в дверях бара Анжелины — глядевшей очень строго.

— Так и думала, что найду тебя здесь. Не рановато ли… — Она осеклась, во все глаза воззрившись на стол передо мной. — Джим ди Гриз… перед тобой чашка кофе…

— Нет.

Она помрачнела было, но тут я добавил:

— Это чашка чая.