— Так что ты решила: довериться мне или продолжать корчить из себя недотрогу? Учти, мне все равно.

— К чему тебе мои советы? Ты же и так все время в себе копаешься. Какая разница, что еще ты узнаешь о себе самом, раз ты все равно ничего на ус не мотаешь?

— Тереза, — сказал я, — ну, хватит! Давай не будем.

— Твоя любимая тактика. Затеешь ссору и тут же на попятный. Меня это бесит.

— Ничего я не затевал.

— А! Понятно. Так, значит, это я все придумала.

— Ну ладно. Я затеял ссору, я виноват. Довольна?

— Разумеется, чисто технически ссору затеяла я. — Она заговорила, подражая тягучему южному выговору: — Ты достал трут, я высекла искру. Такова история нашей любви.

— Так вот в чем твоя цель? Мозги мне пудрить?

— А зачем тратить время на бесполезные дискуссии? К какому бы решению мы ни пришли вдвоем, рано или поздно настанет миг, когда тебя осенит, что делать дальше, и в таком направлении ты и будешь двигаться в одиночку. Даже если оно полностью противоречит тому, что мы решили вместе. Так не лучше ли сэкономить время и сразу перейти к обвинениям?

Падающая звезда скользнула за гору, прочертив серебристую дорожку в небе. Я ждал ослепительной вспышки, которая зальет всю пустыню таким ярким светом, что каждый камешек начнет отбрасывать тень, надеялся, что из разверзшегося кратера полезут многоногие инопланетяне, от которых я спасу Терезу, сохранив тем самым наш союз.

Она выпрямилась и сунула руки в карманы джинсов.

— В общем-то это даже неплохо — заранее знать, как ты поступишь. Меньше расстраиваешься. Видишь, даже об этом тебе не надо думать. Ты меня ничем не удивишь. Я знаю…

— Значит, сейчас ты не расстроилась?

— Технически — нет, — ответила она ядовито. — Потому что чего-то подобного от тебя и ожидала. Я совершенно уверена в одном: как только представится хоть малейший шанс все испортить, ты его не упустишь. И однажды ты все испортишь до такой степени, что я соберусь и уйду от тебя.

— Может, это «однажды» уже настало.

— Кто знает?

— Понятия не имею.

Я сделал несколько шагов в пустыню, не сводя глаз с горы, за которой скрылась падающая звезда.

— Раньше я верила, что ты от него избавишься, — сказала Тереза.

— От кого? От того парня, который все портит? Почему ты так решила? — Я уперся носком ботинка в песок, пытаясь выкорчевать кустик полыни.

— Ни почему, просто надеялась, и все. Но теперь поумнела. В тебе живет псих, который поднимает голову всякий раз, когда на тебя начинают давить. И каждый раз он заставляет тебя делать одно и то же. Это как припадок, последствия которого длятся днями. Неделями. Потом ты приходишь в себя, но скоро псих просыпается снова. Поэтому большую часть времени ты — это и есть он. Твой псих.

— Не я один виноват. Может, если бы мы уехали куда-нибудь ненадолго… куда-нибудь подальше… то увидели бы, что у нас нет серьезных проблем. Но ты не хочешь. Приклеилась к своему Першингу, как муха к липучке.

— Перемена адреса нам не поможет!

— Откуда тебе знать? Ты ведь не хочешь попробовать. И вообще, что значит это твое «нам не поможет»? В Финиксе между нами все было прекрасно.

— Правда? Я никогда не знаю, что с тобой происходит. Я… О, черт!

Я оглянулся на ее возглас.