Память? Если память, то наверняка генетическая. Ведь учтите: те бабочки, которые проделали путешествие на юг, – отнюдь не те, что отправляются в перелет на север. Монархи откладывают яйца в местах с теплым климатом. А после этого умирают. Орды пестрокрылых насекомых, которые весной устремляются на север, – это уже следующее поколение. Без малейших колебаний они безошибочно устраиваются на ночлег на том же самом дереве, что и их предки. Ученые исследовали такие деревья и установили, что в отношении своих физических и химических свойств они абсолютно идентичны тысячам окружающих деревьев. И все же никакое другое дерево Для этих целей – места ночлега бабочек – не годится. Исследователи искусственно изменяли в целях маскировки цвет древесной коры, придавали ему другой запах. Однако обмануть монархов им не удалось. К списку загадочных постоянных величин природы прибавилась еще одна. Монархи всегда знают, какое именно дерево им нужно.

* * *

Место для зверинца они отыскали воскресным октябрьским днем. Это был тихий приятный день – день, когда им пришлось пересечь множество мостов. Мостов над реками и над болотами. Небо провисало над их головами, как огромное коровье вымя. Воздух был тяжел и влажен, словно намокшая птица. На фоне влажной зелени мотоцикл Зиллера был подобен вспышке перегретого цвета. На скорости семьдесят миль в час он гудел, как юла. Внутренности Аманды сотрясались подобно кубику, который встряхивает в стаканчике игрок в кости.

Она облегчила мочевой пузырь в Сиэтле, а затем в Эверетте. Сейчас, когда они проезжали долину реки Скагит, ей снова захотелось пописать. Они с Джоном Полом уже довольно сильно отстали от каравана, державшего путь в Беллингем, что близ канадской границы. Здесь, на территории университетского кампуса, цирк собирался разбить свои шатры в последний раз. Аманда тихонько постучала по ребрам Зиллера, сообщая, что ей требуется остановка, и супруг, хотя они уже порядком подотстали, послушно остановил своего механического скакуна на обрамленном пихтами паркинге возле придорожной забегаловки под названием «Мамочкино дикси бар би кью». К счастью, биологическая потребность Аманды проявилась на том редком отрезке автострады № 5, где по какой то причине было временно приостановлено правило ограниченного въезда. Вдоль этого пятнадцатимильного участка автомагистрали Сиэтл – Ванкувер (между Эвереттом и Маунт Верноном) было разбросано несколько заправочных станций, супермаркетов и ресторанов. Правда, их тут было не слишком много, а все потому, что это был благодатный сельскохозяйственный край несравненной природной красоты и с плодороднейшей почвой, который просто грешно отдавать во власть коммерции.

Издав несколько дымных хлопков, двигатель мотоцикла замолчал. Путешественники спешились. И тут же обнаружили, что придорожное заведение закрыто. Нет, не по причине выходного дня, а закрыто навсегда. О чем свидетельствовал висячий замок. В затянутом паутиной окне висела приклеенная скотчем за один уголок табличка «Сдается в аренду». Пока новобрачная направилась за строение, чтобы оросить местные папоротники, Зиллер внимательно рассмотрел заведение. Он отметил внушительные размеры, причудливую, но устойчивую конструкцию здания, простиравшиеся за ним бескрайние поля, рощу, в которой само здание стояло, и подумал, что оно словно для того и создано, чтобы разместить здесь придорожный зверинец, свить семейное гнездо и утроить тайную штаб квартиру.

«Я всегда возвращаюсь к источнику», – говаривал Зиллер.