Спасатели в Рио не пришли. Вокруг города спешно возводили новый периметр. Власти решили, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Не знаю, что ждало выживших в увеличившейся Зоне. Впрочем, те же вольные сталкеры, когда мы уходили, планировали наладить услугу по эвакуации всех желающих. Надеюсь, у них все получится.

До нового Периметра мы с Андреем добирались три дня. Чем дальше от центра Рио – тем спокойнее становилось. Новая, молодая еще Зона, копила силы и пока что на окраинах было относительно безопасно. Ну, по сравнению с тем, что творилось в центре. Так что дошли мы без приключений.

Пробравшись через Периметр, пока еще зияющий множеством дыр, мы с наемником расстались. Он вдруг стал каким-то угрюмым. И планами делиться со мной не стал. Однако не преминул стрясти с меня все, что я ему пообещал там, в Зоне. Хотя я не жадничал. Без него я бы не выжил.

С наемником расставаться мне тоже было жаль. Все же он хороший парень. Надеюсь, еще увидимся.

– Ну, двигайся давай! Раскидал тут свои клешни. И, это. Давай меняться сразу. Я не люблю у окна летать, а у меня именно там место по билету.

Не веря своим ушам, я открыл глаза. Передо мной стоял весело оскалившийся Айвэн. В джинсовом костюме, «казаках» и с небольшим рюкзаком в руках.

– Э… Ты что тут делаешь? —только и смог выдавить я.

– Да ничего. Приглядеть за тобой решил. Мало ли, куда тебя опять понесет. За тобой глаз да глаз нужен. – Наемник рассмеялся.

– Ты что, серьезно со мной? – спросил я, когда он уселся на мое место, передвинув меня к окну.

– Серьезнее некуда. Хочу ту, другую Зону повидать. Ты же именно туда направляешься?

Да. Я направлялся в Чернобыльскую Зону Отчуждения. Софт попросил привезти ему документы, не доверяя Интернету. Зная его собственные возможности, я был вынужден согласиться, что это не простая паранойя. Да и ответы на массу вопросов получить хотелось.

– Так что я решил с тобой двинуть. Интересно же. Да и дома давно не был.

Вот. И он туда же. Наверное, тоска по дому заложена в нас на генетическом уровне. И где бы мы не находились – нас все равно будет тянуть туда, где мы родились и выросли.

Посадка закончилась, на табло мигнула надпись, запрещающая курить во время взлета, самолет тронулся с места, разогнался и оторвался от земли. Я бросил взгляд на удаляющуюся землю Бразилии. Вот и закончился еще один отрезок моей жизни. Самый, пожалуй, насыщенный. Жалею? Нет. Закончился – и хрен с ним.

– Сок, кола, виски, шампанское? – возле нас остановилась стюардесса. Возникла пауза. Наемник повернулся к девушке и хищно осклабился, окинув плотоядным взглядом ее ладную фигурку и заставляя покраснеть.

– Будете что-то пить? – повторила она свой вопрос.

Он с трудом оторвал взгляд от высокой груди, туго натянувшей форменную блузку, улыбнулся во все тридцать два, и вкрадчиво произнес:

– Девушка, водочки нам. Мы домой летим.

Услышав фразу из старого кинофильма, я откинулся на спинку кресла и весело рассмеялся. Да, я определенно рад, что Андрей летит со мной. Уж с кем с кем, а с ним не соскучишься.

Эпилог

Легкие распирало от отсутствия воздуха. Жжение в груди сводило с ума, и с каждой секундой ему все сильнее хотелось, наконец, вдохнуть.

Однако такой возможности не было. Как не было и возможности открыть глаза. Но бывший боксер смирился: он ведь уже умер, а мертвый вполне может обойтись и без воздуха, и без дневного света.