Андрей Валентинов. НуарНоосфера – 7Литературная запись неснятого фильма
– И каждый раз это была сущая правда.
Часть первая
Эль-Джадира Октябрь 1942 года
Мельком взглянув в зеркало, сдвинула шляпу на левое ухо и, явно оставшись довольной, бухнулась в кресло. Я шевельнул губами, мысленно повторяя сказанное. Кивнул. – Для четырнадцатилетней – неплохо. По крайней мере, свежо. – Пятнадцатилетней, – &, наморщив нос, резким движением поправила выбившуюся из-под шляпы черную прядь. – Три дня назад у меня, между прочим, был день рождения. Я подарка ждала!.. Не глядя пошарила по столу, нащупала папиросную пачку. – Авто ты, дядя Рич, мне все равно не подаришь, слабо тебе, но какую-нибудь мелочь… Папироса была уже во рту, но до зажигалки & еще не добралась. Своей пока не обзавелась, а до моей старенькой IMCO надо тянуться через весь стол. – А ты цветочки прислал, словно на похороны. Я снова кивнул, соглашаясь, поглядел на костлявое недоразумение в кресле и в очередной раз пообещал, что больше никогда не приглашу несовершеннолетнюю язву в дом. Как бы ни напрашивалась, как бы ни скулила. «Попьем чаю, попьем чаю!» Хорошо еще, вовремя спрятал коньяк. Как чувствовал! – Нечего сказать? – &, довольно улыбнувшись, покосилась на зажигалку. – Дядя Рич, а если я закурю? – Сама знаешь, что будет. Присев к столу, я достал новую пачку. & утащила «Галуаз», которые я держал для гостей, а в кармане пиджака ждала своего часа испанская «Фортуна». Вовремя спохватившись, отложил подальше – курить при детях я себе не позволял. – А вот не знаю! &, внезапно скривившись, сдернула с головы ни в чем не повинный головной убор, провела худой ладошкой по волосам. – Не знаю, дядя Рич! Такой, какой ты есть… Ты давно должен был сдать меня немцам, еще во Франции. Не потому, что я еврейка… То есть, не только потому. Зачем тебе лишние глаза? Только не говори, что вы с папой дружили. Папа был тебе нужен, а я даже в говорящие попугаи не гожусь. – Репертуар несколько подгулял, – я открыл пачку, повертел в пальцах, вновь отложил. – Все решаемо. Сейчас я выйду из дому и кликну первый же полицейский патруль. А всем знакомым скажу, что ты без спросу выбежала из пансиона за мороженым… Я буду очень убедителен. Папироса, выпав изо рта, беззвучно упала на пол, но & даже не заметила. – Да, дядя Рич, ты бываешь очень убедителен… Резко встала, отвернулась. – Что делаешь – делай быстрее. Так, кажется, говорил ваш Иисус? Когда здесь высадятся англичане, у меня тоже появится возможность сдать тебя первому же патрулю. И я тоже буду очень убедительной! – Это вариант… Я снял полотенце с заварочного чайника, расставил чашки по скатерти, достал сахарницу. – Только тебе надо заранее все продумать, чтобы потом не сбиться… Садись, чай на столе! & негромко фыркнула, но все же соизволила обернуться и проследовать к ближайшему стулу. – Эти твои русские привычки, дядя! Еще бы самовар поставил – на десять ведер, чтобы сапогом раздувать… Я уже все продумала, могу даже написать книжку. Значит так… На миг замолчала, наморщила лоб: – Когда папу убили, ты забрал его машину, схватил меня и увез в ближайшую гостиницу… – Мимо, – отхлебнув чаю, рассудил я. |
