К часу ночи около входа в «Дягилев», как обычно, собралась плотная толпа.

– Паша! Паша! – слышалось с разных сторон, и над толпой тут и там вздымались поднятые руки в тщетных попытках привлечь взгляд всевластного фейсконтрольщика. Чем-то это напоминало школьный урок, на котором прилежные ученики тянут руки, чтобы их спросили, но строгий учитель словно не замечает их, потому что сам прекрасно знает, кого ему спрашивать, а кого нет. Шепилова Паша отлично знал и, едва увидев его в толпе, сделал знак охране, чтобы того пустили.

– Это со мной, – небрежно сказал Шепилов, показав на Олега.

Они прошли по узкому коридору-тоннелю, поднялись вверх по лестнице, и энергия безудержного куража чуть не сшибла Олега с ног. Ему показалось, что люди вокруг не просто веселятся, а буквально сходят с ума, взаимозаражая друг друга стремлением превзойти в веселости окружающих. В грохоте музыки полураздетые девушки и мужчины в дорогих рубашках, расстегнутых до середины груди, орали, обнимались, чокались бокалами, целовались, прыгали, пытаясь таким образом танцевать в тесном от толпы пространстве, и все это делалось так, словно при входе в клуб им выкрутили на максимум какой-нибудь регулятор эмоций. Вспышки прожекторов и стробоскопов выхватывали из толпы сверкающие глаза, голые плечи, обнажившиеся в хохоте зубы, а над толпой на высоких стойках-подиумах извивались, соблазнительно выгибая точеные бедра, танцовщицы в золотистых купальниках и туфлях на пятнадцатисантиметровых шпильках. Дым сигарет и сигар смешивался с запахами всех возможных духов и разгоряченных ухоженных тел, образуя ароматический коктейль, который действовал через обоняние так же крепко, как действует через желудок водка или текила – ошалевший Олег почувствовал себя пьяным, еще не дойдя до барной стойки.

– Леха, круто! А я, дурак, хотел это взорвать! – только и сказал он, когда они с Шепиловым заняли, наконец, возле бара укромное место.

Шепилов снисходительно усмехнулся:

– Пару раз со мной сходишь, фейсконтроль запомнит, потом один ходить будешь.

– Ас другом можно?

Шепилов усмехнулся еще раз – теперь чуть брезгливо:

– Сам примелькайся…

Олег снова принялся возбужденно озираться по сторонам. Девушки… Их было множество, холеных, красивых, очень красивых и совсем некрасивых, но все равно уверенных в себе и томно-сексуальных. Они были разными, но всех объединяла общая черта – холод во взгляде, делавший самые красивые глаза похожими на безразличные фотоэлементы. Олег пытался представить, что нужно сказать, чтобы зажечь в этих глазах хотя бы искру интереса, и не мог подобрать ни слова. Слева от него танцевала юная дива в обтягивающих шортах и коротком топе с белыми ангельскими крыльями на лямках, надетыми на плечи наподобие школьного ранца. Олег уже собирался представиться Бэтменом и предложить девушке полетать вместе над ночным городом, но его опередили – к диве подвалил изрядно хмельной, но от этого еще более обаятельный детина в обтягивающей майке с павлинами. Олег прошелся по нему оценивающим взглядом и с досадой признал, что шансов у детины побольше.

– Девушка, у меня подушка свалялась! Дайте пару перьев, заодно разденетесь! – проорал детина.

– Дай мне свой телефон, я тебе пришлю эм-эм-эс, где я голая. Ты пойдешь и подрочишь, – нараспев промяукала в ответ дива и развернулась к детине крыльями.