Обгон был бы менее опасным, если бы дорога из туннеля не уходила налево. Алина со своего места первой увидела вынырнувший из-за поворота грузовик, схватилась за ручку над дверью и отчаянно закричала:

– Костя, Костя!

Тормозить и возвращаться на свою полосу было поздно – до въезда под мост оставались считанные метры, и Костя, насилуя мотор, прибавил еще газу. Больше всего он боялся, что потрепанный годами «тигренок» просто не выдержит: лопнет ремень ГРМ, пробьет тормозной шланг, вылетит на скорости рулевая тяга – и прощай, белый свет! Но Алина любила свою машину, и машина отвечала взаимностью. «Тигренок» держался молодцом. Оглашая туннель надсадным ревом, «Фольксваген» прибавил к скорости еще километров двадцать, вылетел из под моста и ушел на свою полосу перед самой мордой встречного грузовика, водитель которого был в таком шоке, что даже не прижался к обочине. Костя видел, что успел проскочить в последний момент и понимал, что у «Хаммера» шансов избежать столкновения уже не осталось. Еще секунда и сзади должен был раздаться страшный железный грохот. Жалко водителя грузовика…

Но Сергей Борисович был хоть и авантюрист, но не самоубийца. Поняв, что обгон не получится, он в последний момент вильнул вправо и вернулся на свою полосу в сантиметре от мостовой опоры, снова оказавшись за кормой неспешно трусившего автофургона. Юрец на заднем сиденье сдавленно выдохнул.

– Полегче, не Фаберже везешь, – сказал он, ерзая на сиденье.

– Рот закрой! – рявкнул Сергей Борисович, повторно обгоняя фургон, теперь уже за мостом. Благодаря рискованному маневру, «Фольксваген» вырвался вперед на пару сотен метров. Ничего, эту фору они наверстают быстро!

Костя бросил взгляд в зеркало – «Хаммер» уверенно настигал. Впереди показался длинный подъем, по которому тащилась колонна самосвалов. Проклятье! Обгон колонны в гору – задача для «Порше», а не для слабенького «гольфа». Будь между самосвалами дистанция больше, их можно было бы обгонять поочередно, но грузовики ехали друг за другом вплотную, почти как вагоны поезда. Любая встречная машина сделает уход на свою полосу невозможным… Была не была! Костя разогнался по прямой, чтобы не пришлось пришпоривать «тигренка» на подъеме, и пошел на обгон с ходу, рассчитывая нанизать самосвалы одним махом. Один, второй, третий… Сколько же их? Впереди замигал фарами встречный «каблук» – старенький «Иж» с фургоном-кубиком. Впереди еще два самосвала, а «тигренок» уже теряет скорость. Костя немилосердно рванул коробку с четвертой передачи на вторую и выжал газ в пол. Стрелка тахометра ушла в красную зону, а движок задребезжал, как старый школьный звонок. Вот так моторы и клинят! Но сердце «тигренка» выдержало и на этот раз – головной самосвал остался позади, и Костя благополучно ушел на свою полосу. Водитель «каблука» проводил его обалдевшим взглядом. Это было последнее удивление, которое он испытал в своей жизни – дальше был только ужас.

Увидев Костин обгон, Сергей Борисович зло процедил сквозь зубы лишь одно слово: «Сученыш!» Повторять за этим парнем каждый смертельный трюк он был не готов, но отступать было некуда. «Хаммер» тоже пошел на обгон колонны, и почти сразу Сергей Борисович увидел встречный «Иж».

– Борисыч, уходи, каблук! – заорал Юрец, вжимаясь в сиденье.

Борисыч не ушел. Мигая фарами и отчаянно сигналя, он танком попер в лобовую атаку. На узкой полосе, ограниченной с одной стороны обрывом, а с другой – колонной самосвалов, две машины стремительно сближались, и столкновение было неизбежным.