– Фамилия? – поинтересовался Гапочка. – Фамилия этого вашего знакомого?

– Клименко, – наконец вспомнил фамилию директора лесоторгового склада Григорий. – У меня, знаете, на фамилии память плохая.

– Допустим, – согласился Гапочка, – загон с лесом для Ребровицкого райпотребсоюза. А при чем тут Лижин?

– Это – большая станция, и там все знают. В общем, отправился я туда и девушка с товарной станции пообещала ускорить доставку леса в Ребровицу.

– Какая именно девушка?

– Не знаю, а имя, кажется, Леся.

Гапочка немного подумал и сказал:

– Повезем вас, Григорий Афанасьевич, в Лижин.

– Зачем? – встрепенулся Коляда.

– Покажем вас Лесе и ее начальнице.

Испуг мелькнул в глазах Григория и это не прошло мимо внимания Гапочки.

– Я ведь не отрицаю, что встречался с ними, – сказал Григорий.

– Все будет по закону, – объяснил майор, – акт опознания, очная ставка…

«Лишь бы только Леська не раскололась, – подумал Григорий, – потому что тогда мне несколько лет довесят. Как одному из организаторов ограбления. Неужели не сообразит? Расколется – ведь сама под суд пойдет».

– Вам виднее, начальник, – сказал. – Закон и в самом деле следует уважать – я уже почувствовал это на собственной шкуре.

«А еще мы покажем Коляду свидетелю, видевшему его вместе с Нечипоренко, – решил Гапочка. – Если узнает Коляду, возможно, выйдем на след майора».

– Завтра поедем в Лижин, – сказал.

– Завтра, так завтра, – согласился Коляда, – теперь я полностью в вашей власти: если бы и захотел – не убегу.

Григория и еще двоих парней, одетых в джинсы и светлые тенниски, поставили под стеной в помещении дежурного по отделению милиции. Первой в комнату пригласили Нину Хомячок.

«У-у, стерва», – злобно прорычал одними губами Коляда, хотя причин для недоброжелательства у него вовсе не было. Наоборот, Хомячок свела его с Лесей, значит, мог бы испытывать благодарность к ней.

Хомячок не усомнилась ни на мгновение.

– Этот, – указала на Григория, – именно он приходил к нам – разыскивал вагон с лесом для Ребровицы.

Гапочка оглянулся на понятых.

– Прошу зафиксировать.

Следом за Хомячок в комнату впустили Лесю. Увидев Григория, она хотела броситься к нему, но дорогу преградил тот самый майор, который допрашивал ее в кабинете начальника станции. Но Леся не видела майора, вперила взгляд в Григория, не могла еще осознать, что это именно он, ее любимый, лучший человек на свете.

Но почему стоит у стены, а рядом еще двое парней, чем-то похожих на него? Вспомнила – ей надо узнать его, но разве не видно, что уже узнала?

Вдруг опомнилась и отступила на шаг: он ведь арестован. Не уберегся, дружки все же втянули, потому, наверно, и не приходил, не мог же забыть ее – такие хорошие слова говорил…

Значит, милиция оказалась более ловкой…

Всюду успевают мильтоны, всюду суют свой нос – где нужно и где не нужно: вот и Григория задержали…

А где нужно – днем с огнем не найдешь. Лижин еще бог миловал – хоть и тут кражи да пьяные хулиганы, – а вот в Киеве и других больших городах, говорят, квартиры грабят чуть ли не через одну…

Леся почувствовала: гнев просыпается в ней.