«Эта музыка в мою честь, — блаженно улыбнулась кума. — Когда славят какого-нибудь героя, всегда сперва играет музыка, а потом начинаются речи, здравицы. Жаль, что я не принарядилась для такого случая».

Музыка смолкла, кума навострила уши, и действительно, радио заговорило о ней:

— Внимание, внимание! Как мы уже сообщали, пан Антонин Шпейлик, колбасник из Ногавиц, дом номер пятьдесят четыре, утерял кожаную сумку, в которой было десять тысяч крон. Мы воззвали к совести и чести того, кто найдёт деньги, и наш призыв услышан. Сегодня утром вся сумма полностью была возвращена законному владельцу. Это событие со всей ясностью демонстрирует, во-первых, значение нашего радио и, во-вторых, подтверждает тот факт, что есть ещё честные люди на свете! Хотя следует оговориться, что в данном случае речь идёт не о человеческой честности, поскольку деньги были найдены и возвращены не человеком, а лисицей. Мы уже сообщали в одной из предыдущих передач о редком случае лисьей хитрости и разума: никому прежде не известная лиса из Доланского лесничества собственноручным письмом известила колбасника пана Шпейлика, что такого-то числа, в такое-то время лично явится в его лавку и заберёт лучший окорок. И, хотя весь город принял участие в охране лавки, лисе, неизвестно каким образом, удалось в неё проникнуть и похитить две большие колбасы. А вчера эта же самая лиса сообщила пану Шпейлику, что готова за самое скромное вознаграждение — несколько окороков — вернуть ему найденные ею деньги. Обнаружив в указанном месте потерянную им сумку, пан Шпейлик тут же любезно известил об этом нас, а мы с удовольствием сообщаем нашим уважаемым радиослушателям об этом новом примере лисьего ума, а также беспримерной честности. Кроме того, судя по всему, лиса из Доланского округа несомненно принадлежит к числу наших постоянных радиослушателей, иначе, вероятно, она не смогла бы узнать о потере денег. Можно предположить, что интеллект упомянутой лисы развился именно под воздействием наших передач, — это опять-таки подтверждает их важность и пользу для слушателей…

Диктор умолк, и снова послышалась весёлая музыка.

Кума не знала, куда себя девать от распиравшей её гордости. Теперь о ней услышал весь мир, и многие лисы — да что лисы! — люди ей завидуют.

Кума почувствовала, что ей необходимо высказаться: пусть никто не думает, что слава досталась ей легко, без труда.

Она схватила один из наушников и завопила в него изо всех сил, чтобы перекричать музыку (по её мнению, радиоаппарат должен был позаботиться о том, чтобы разнести её речь по всему миру).

— Не думайте, пожалуйста, — кричала она, — что прославиться очень просто! Сидя в норе или дома на печке, ничего геройского не совершишь. Надо без боязни пуститься в странствия, не избе гая опасностей, не обходя препятствий. Однако нужна также и осторожность. Если бы не трезвый расчёт, я бы живой не выбралась из Ногавиц, я бы сейчас висела выпотрошенная среди лисьих шкур во дворе меховщика пана Езевца и никто обо мне по радио и слова бы не сказал. Но это — лишь к слову. Горячо благодарю за все великие торжества в мою честь. Свидетельствую всем моё почтение. До свидания. Всего хорошего. Спокойной ночи…

Потом лиса натянула наушники и стала опять слушать музыку. А потом уснула, вконец утомлённая столь многочисленными событиями дня.

Спала она без просыпу. А на рассвете её разбудили шум, крик, музыка. И всё это буквально над ухом. Не помня себя от страха, лиса кинулась вон из собственной норы, но вовремя сообразила:

«Дура я, дура я! Чего испугалась? Ведь я вчера заснула, не сняв наушников…»

В тот вечер лиса опять подслушивала под окном лесничего и опять услышала о себе много лестного.