— Не смей…не смей опошлять!

Склонился над моим лицом, сжигая меня горящим взглядом, испепеляя, превращая в трепещущую папиросную бумагу, которую пожирают его демоны.

— Марко всегда был умным и хитрым сученышем. Нашел лазейку… Я должен был догадаться, что вы любовники, но я слишком верил вам обоим.

— Зря верил!

Замахнулся, но вместо удара погладил по щеке. Лучше бы ударил и не трогал. Не заставлял корчиться от желания ощутить намного больше, чем эти поглаживания.

— Зря…

Склонился еще ниже, заставляя меня дышать так тяжело, как будто весь кислород в этой комнате сгорел от напряжения.

— Пятнадцать лет… а время не властно над тобой. — тронул пальцами мои брови, рисуя их, мой нос, мои губы. Вынуждая дрожать и рвано выдыхать каждый раз, когда он касается моей кожи. — Время…лишь добавило яркости твоим чертам. Сделало тебя еще красивее. Словно назло, словно в насмешку! Проклятое, гребаное время, отнятое у меня самим дьяволом. Подлым, хитрым дьяволом с преданными глазами.

Не разобрала, о чем он, да и не хотела. Накрыл ладонью с растопыренными пальцами мое лицо, заставив всхлипнуть, когда его голос перешел с шепота на рычание.

— Открою тебе маленькую тайну, хитрая стерва, обмануть можно кого угодно, только не ЕГО…не того, перед кем ты стояла рядом со мной и клялась в богатстве и бедности. Ему плевать, каким именем ты назвалась. Плевать, была ли ты больная или здоровая. Это были ты и я.

Оттолкнула его руку, стараясь унять бешеное сердцебиение.

— Ты заставил меня там стоять. Все мои клятвы под дулом пистолета — фикция, обман. И кому, как не ЕМУ, — подняла глаза вверх, — не знать об этом. Я никогда не принадлежала тебе.

Схватил меня за руки и дернул к себе.

— Принадлежала. Всегда. С самого первого взгляда. С самой первой секунды, как посмотрела мне в глаза!

— Но ты забыл об этом на целых пятнадцать лет. Где ты был все это время?

— А ты хотела бы знать? Я видел этот жадный блеск любопытства в твоих глазах, ты до смерти хотела понять, где же я был, верно? А? Равнодушная, ненавидящая меня! Думала обо мне? Вспоминала?

— Тебе показалось. У тебя всегда была мания величия. Ни разу не вспомнила о тебе! Забыла, как ты выглядишь!

— Неужели?

Резко отшвырнул меня в сторону и остановился напротив статуи. Усмехнулся мерзко и самодовольно.

— У меня дежавю. Мне кажется, или эта статуя похожа на меня?

— Кажется. Эта статуя похожа на моего сына.

Повернулся ко мне, продолжая улыбаться.

— Твой сын тоже похож на меня.

Мое тело тут же похолодело, внутри поднялась жгучая волна протеста. Пока я беременная сходила с ума, этот самодовольный ублюдок где-то прожигал жизнь. И теперь он вот так просто вернулся, чтобы отнять у меня моего мальчика? Чтобы присвоить его себе? Чтобы заставить меня унизительно признаться в том, что я страдала без него, в том, что перестала быть женщиной, пока его не было, в том, что до сих пор люблю этого подлеца? Пришел потешить свое проклятое эго? Стало скучно спустя годы? Никогда он не дождется таких признаний. Скорее небо упадет на землю!

— Чезаре — сын Марко. И никогда не был твоим. Я бы не родила от тебя… я всегда тебя ненавидела. За смерть моих родителей, за мою искалеченную жизнь. Все, о чем я мечтала — быть от тебя свободной и…

— Ложь!

Схватил меня за горло и вдавил в стену. Скривился так, как будто я только что сдавила ладонью его сердце. О, как бы я хотела это сделать.