В названном брате Хилла не чувствовалось магии, только Тень, сейчас упрятанная глубоко и надежно. Но все равно он отличался от всех гильдийцев, встреченных когда-либо Даймом. Орис казался слишком живым для Посвященного Хисса, слишком человечным. Его душа все ещё была при нем, хоть и осененная прикосновением Темного. И ещё было в нем нечто созвучное, понятное… убийца, умеющий любить.

Дайм улыбнулся про себя — покойный Мастер Тени недооценил собственного сына. Или наоборот, именно этого и хотел, всячески подталкивая мальчиков друг к другу? В любом случае, желая того, или нет, белобрысый менестрель надежно встал между Орисом и Темным божеством.

— За здоровье короля, — подняв кружку, кивнул новому знакомому Дайм.

— За здоровье короля.

Едва пригубив вино, он отставил сосуд и улыбнулся. Похоже, побочный эффект заклинания Фруве не так уж и плох.

— Что, ни слуху, ни духу? — осведомился Дайм.

Орис молча поднял на него глаза, сохраняя равнодушный вид. Но маркиза буквально окатило его надеждой и нетерпением — и клочками воспоминаний и эмоций. Смех, солнце, радость… прикосновение золотого шелка к коже… синяя вода, звуки гитары… тепло живого тела, запах травы и металла… юркая птица над берегом… страх… надо же, как все серьезно.

— Жив Стриж, жив. Ничего ему не сделается.

— И что вам надо?

— Познакомиться.

— Вы и так меня знаете.

— Знаю, — ухмыльнулся Дайм. Его забавлял контраст между безупречной сдержанностью снаружи и половодьем эмоций внутри юноши. Не будь Дайм магом, не догадался бы, что этот человек с холодными глазами готов вот прямо сейчас броситься хоть в башню к колдунье выручать друга. Или любимого? Пожалуй, и то и другое. Но больше — брата.

Орис молчал в ожидании. Дайм не торопился. Туманный план складывался на ходу, обещая в случае успеха немалые проценты. Мастер Тени, сохранивший душу… сильная фигура, если распорядиться с умом.

— Дукрист. Приятно познакомиться.

— Маркиз? Польщен, — кивнул Орис.

— Уверен, вы скоро увидитесь, Мастер.

Юноша едва ощутимо вздрогнул.

— Я не Мастер.

— Пока. Волю отца следует уважать, не так ли?

— Разумеется.

Догадливость будущего Мастера Тени радовала. Ни единого лишнего вопроса, ни единого сомнения. Безусловная верность — и готовность за жизнь Хилла расплатиться собственной душой и всем, чем угодно. Что ж, в этом Дайм его вполне понимал. И даже сочувствовал. Орису достанется дружба и братство, но не более — любовь юного Светлого отдана целиком и полностью, вместе с жизнью и свободой.

— Да нет же! — Шу хихикнула. — Что ты мудришь! Это же совсем просто. Смотри.

Она медленно повела кистью, пуская к тарелке тоненькую сиреневую ниточку и поднимая её в воздух.

— Ну, давай ещё раз.

Сосредоточившись на чашке, Хилл повторил её движение. Чашка подлетела почти к потолку и со звоном раскололась, не долетев до полу и разбрызгав чай во все стороны. Поморщившись, он оглядел последствия свих упражнений, больше напоминающие следы драки дюжины пьяных гоблинов, и за следующей потянулся традиционным способом — рукой. Но чашка отпрыгнула.

— Так не честно! Я есть хочу!

— Так кто мешает?

В ответ на попытку Хилла добыть себе хоть что-то съедобное все блюда, чашки, тарелки — вплоть до солонки — дружно взлетели в воздух и закружились над столом. Запеченные с травами куропатки танцевали прямо перед ним особенно нагло, распространяя умопомрачительный запах.

— Не выйдет, милый, — еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, Шу прижала его к стулу, не давая подпрыгнуть и поймать завлекательную птичку.