Ложь есть нечто обязательное: мы все лжем и не можем не лгать. Поэтому мы должны приучить себя лгать обдуманно и красиво, лгать с доброй целью, а не со злой, лгать ради чужой выгоды, а не своей собственной, лгать успокоительно, любовно, гуманно, а не страшно, оскорбительно и враждебно; лгать приятно и грациозно, а не грубо и пошло; лгать уверенно, свободно, энергично, с высоко поднятой головой, а не робко, пугливо, с смущенным лицом, как будто стыдясь нашего высокого призвания. И тогда только мы освободимся от разрастающейся и заразительной правды, потрясающей основы страны, и тогда только мы станем велики, добры и прекрасны, как достойные обитатели планеты, по отношению к которой обыкновенно лжет даже сама всемогущая природа, — за исключением разве тех случаев, когда грозит нам какой-нибудь особо мерзкой катастрофой. И тогда… но я еще новичок и слабый ученик этого прелестного искусства и не смею поучать столь почтенное общество…

Нет, не шутя, мне думается, что было бы весьма назидательным предпринять философское исследование о том, в каких именно формах ложь может быть применяема нами с наибольшей пользой (так как все равно нам всем приходится лгать и все действительно лгут), а также, каких форм надлежит нам особенно избегать, — и эту-то задачу я с глубоким убеждением смело передаю на разрешение настоящего ученого общества этого вполне созревшего учреждения, члены которого без сугубой лести должны быть признаны в данном отношении классическими мастерами!

1896