А потом жизнь своим чередом потянулась вроде, и казалось, что все утряслось, наладилось. Юра поправился полностью: сошли синяки, «омолодился» лицом, как они шутили между собой. Да и брови новые появились, ресницы. Все нормально, казалось… Только вот Юла до сих пор нет-нет, а проверяла в приложении, где он находится. И писала ему… нет, не надоедая, понимала же, что работает, как и она сама. Но ей было как-то жизненно необходимо знать, где он планирует в течение дня побывать и не отклонился ли от этого маршрута? И вот та паника все еще накатывала, ускоряя пульс и вызывая противные приступы слабости и жара.

Юла старалась скрыть это от Юры. Отшучивалась, прятала… Но любимый был достаточно внимательным. Да и понимал, похоже, что кроется за всеми ее «ненавязчивыми» вопросами и уточнениями. Пытался растормошить Юлу, убедить, успокоить. И она слышала его разумные аргументы. Вот только этот страх был из области бессознательного и от разума или ее желания избавиться от того — зависел мало.

И тогда Юра решил действовать иными путями. Однажды, вернувшись домой, он привез с собой собаку. Щенка «великого датчанина», как объяснил Юле, ничего в породах не понимающей. Видимо, того, о котором и рассказывал еще до последнего столкновения с Филом.

— Ну что, Жека, заходи, что ли, добро пожаловать домой, — громко заявил он, ставя на пол растерянного и дезориентированного новой обстановкой щенка. — Осваивайся.

Явно не забыл, как она вариант клички предлагала.

Юла, вернувшаяся сегодня раньше, наблюдала за этим с такой же растерянностью. И в целом пока слабо ориентировалась в ситуации. Да и о собаках за это время ничего большего не узнала.

На лице Юры расплывалась широкая усмешка, когда он за ними двумя наблюдал, прекрасно улавливая все это.

— Иди сюда, сокровище мое, — махнул уже ей рукой, подзывая ближе. — Будете знакомиться.

И рассмеялся с искренним весельем, глядя, как неуверенно и даже немного боязно Юла откликается на это приглашение. Щенок же, напротив, явно почувствовав себя уже к месту, приветливо высунул язык и тут же попытался облизать Юле руки. Начал прыгать, жизнерадостно тявкая и носясь вокруг них обоих. Что заставило ее рассмеяться, ощутив веселье и легкость.

— Юр, ты все-таки решился? — сквозь этот смех, уже пав перед очарованием такого шустрого, но при этом и невероятно красивого животного, спросила Юла.

Не устояла, упала на колени и принялась теребить, почесывать ему холку, шею, бока — за что ухватить этого непоседу удавалось.

— Думаю, нам такой оптимист в доме не помешает. Да и тебя развеет, сидеть и про глупости думать будет некогда, — с огромной любовью, тихо и нежно прошептал Юра, прижавшись лицом к ее щеке.

Впрочем, Жека тут же вмешался в их объятия, попытавшись втиснуться между Юрой и Юлой. Видно, тоже хотел, чтоб и его обняли. Чем искренне рассмешил обоих.

И Юла оценила. Даже несмотря на то, что все ещё и вообразить не могла, как она со щенком жить будет.

А оказалось, что не так и сложно, хоть и непривычно поначалу, но затягивает. И весело, пусть и хлопотно временами, что с малым ребенком, как казалось Юле. Однако действительно отвлекало. На заказ Юры им выстроили специальный вольер, где предполагалось жить Жеке, которого так и оставили с этим, человеческим именем. Однако чаще всего щенок — быстро и прилично набирающий в росте и весе, кстати, — оставался в доме. Оба не могли найти в себе достаточной твердости, чтобы «выгнать» питомца во двор — холода же начинались… Привязались просто с невероятной силой. Юла даже не ожидала от себя такой любви к животному, всегда относилась к ним достаточно настороженно.