– Даже не думала, что поиск людей такой прибыльный бизнес, – удивилась Диана. – Я придумаю, как отблагодарить его.

– Что-нибудь сладкое вполне подойдет.

– Интересно, какая она, – задумчиво проговорила Диана, глядя на список.

– Кто? – не сразу поняла Стефани.

– Мать Эми.

– Мы можем фантазировать сколько угодно и не угадать, – рассудительно заметила Стефани. – Если задуматься, даже становится как-то не по себе.

– А что, если она была очень молода, когда у нее появилась Эми, а потом стала знаменитой? Подумай, как сложно будет Эми освоиться в новом окружении.

– А что, если ты в ней разочаруешься? Ты и тогда расскажешь о ней Эми?

– Не знаю.

– Ну, у тебя еще будет время поразмыслить над этим. А сейчас нас ждет китайская еда.

– А разве ты не собираешься поужинать в ресторане?

– Собираюсь, – ответила Стефани, подавая Диане один из пакетов, затем достала из другого пакета маленькую белую коробочку и пару палочек, – но мы не пойдем в китайский ресторан.

– Знаешь, что мне в тебе меньше всего нравится?

Стефани в восторге закатила глаза, откусив кусочек креветки.

– Рискну предположить, что это намек на мой хороший аппетит.

– Неужели в вашем генеалогическом древе не было изъяна?

– Ходили слухи, что внучатый племянник одного из моих дальних родственников был повешен за кражу лошади.

– Обманываешь!

– Да, но звучит занятно, правда?

Диана принялась за еду и мысленно помолилась, чтобы и у Эми когда-нибудь появилась возможность рассказать историю из жизни своей семьи.

9

Эми перекатилась со спины на бок, спустила ноги с кровати и осторожно села. Любое движение заставляло кровь бешено пульсировать в висках. Ей разрешили вставать два дня назад. Основным своим достижением Эми считала путь до ванной комнаты и обратно, основная сложность состояла в том, чтобы поддерживать пульс в пределах нормы. Иногда ей это удавалось, а случалось, что нет.

То же самое можно было сказать и о ее собственной жизни.

Эми посмотрела в окно, стараясь определить время.

Медсестра сообщила, что после обеда ей разрешат поехать домой. Правда, не совсем домой: Диана захотела, чтобы Эми несколько дней пожила у нее, хотя она бы предпочла побыть одна. Предстояло о многом подумать и многое взвесить.

Но Диана проявила неожиданную настойчивость. Эми отдавала сестре должное: хотя нервы ее и находились в постоянном напряжении, она никогда не показывала этого. Способность Дианы не задавать щекотливых вопросов также оказалась для Эми полной неожиданностью. Однако Эми не слишком обольщалась насчет этих изменений и не ожидала, что сестра станет щадить ее после выздоровления.

Слава богу, Эми избавилась от той одежды, в которой она была в тот вечер. Диана никогда не видела ее в таком виде, и Эми предпочитала, чтобы сестра так и осталась в неведении об этой стороне ее жизни. К счастью, она отделалась и от чека. И дело не в том, что ей хотелось выгородить мать, просто Диане пришлось бы делать выбор и принимать чью-то сторону. Эйлин ни за что бы не простила Диану, если бы она предпочла Эми. Для семьи вполне хватало и одной отверженной дочери.

Но действительно ли она избавилась от чека? Как ни напрягала Эми память, четкого воспоминания у нее не сохранилось. Она хорошо помнила, как собрала и выбросила одежду. В цепи ее воспоминаний недоставало многих звеньев, и она очень надеялась, что часть из них не возвратится к ней никогда. Эми подняла глаза, услышав, как открылась дверь. Вошел ее лечащий врач – мужчина чуть старше тридцати, светловолосый, с чувственной улыбкой.