Однако, Тоня была непреклонна. Моего скептицизма точно не разделяла и твердила одно, как сильно мне повезло. Туда, мол, берут самых лучших, самых умных, самых честных, самых способных, короче говоря самых-самых и в основном партийных.

Этот момент тоже смущал, потому как, по моим же прежним воспоминаниям, Жорик был беспартийным балбесом. Несмотря, на положение Аристарха Николаевича. Комсомолец, да. На этом — все.

То есть, вывод напрашивался следующий. Жорику реально очень повезло. Но не в том, что предполагала Тоня. А в том, что никто не знал о настоящей сути Аристарха, и все связи Милославского, даже после его смерти, продолжили действовать. Иначе, сына такой гниды не то, что к защите государственной собственности не подпустили, мусорную урну охранять не доверили бы. Точно.

В любом случае, явиться в первый день к своему наставнику и куратору, который займется воспитанием юного ментовского дарования, напчлив на себя форму, я однозначно счел неправильным. Понты какие-то, совершенно никчёмные. А мне вообще лучше никак не выделяться. Потому что о метовке, в любом ее проявлении, я не знал ни черта. По сути, с таким же успехом сейчас могли вручить скальпель и отправить делать какую — нибудь сложную операцию. Понятно, конечно, мент, ни хрена не понимающей в своей работе, принесет меньше вреда, но все равно принесёт. Поэтому пока лучше не высовываться.

— Не забудь на вокзал заехать на обратной дороге. По времени как раз успеваешь.

Тонины слова остановили меня уже прямо на выходе.

— Не понял…Зачем мне на вокзал? Я уезжаю?

— О Господи…Забыла. У тебя же новый провал в памяти. Ты — нет. Приедут Андрей и Матвей Егорыч.

Услышав знакомые имена я как-то оторопел. Даже сердце немного ёкнуло.

— А им зачем сюда?

— Семен сообщил, что ты на службу выходишь.

— Тоня… — я закатил глаза, — Это ещё не служба. Это — пока только стажировка. Меня приставят к какому-нибудь опытному человеку…

— Не важно. Семен сказал, что служба. Вот они решили, вроде в гости приехать, и заодно поддержать такое важное событие. В Москве не были никогда…

— Как же не были? Дед Мотя в параде Победы участвовал…

— Жорик… — Антонина подошла ближе, поправила воротник моей рубашки, пиджак, смахнула невидимые пылинки, — Ну, чего ты сравниваешь. Встреть, в общем. А то нехорошо выйдет.

Я заверил домработницу, что непременно все выполню. Честно говоря, увидеть и братца, и деда Мотю хотелось сильно. Наверное, даже соскучился по ним. Особенно из-за того, что поверил, будто их обоих никогда не существовало.

Первым делом отправился в управление. Антонина подробно рассказала, куда и к кому надо явиться. Благо, Жорик успел с ней поделиться деталями предстоящей встречи.

О́пера, который должен был принять меня в свои опытные руки, на месте не было. Один из мужиков, сидевших в нужном кабинете, заявил, мол, важное у него приключилось дело, чуть ли не государственного значения.

— Так. Хорошо. Сейчас, что мне делать? — Я, если честно, был даже рад такому повороту.

Вообще все отлично сложилось бы, если бы он и завтра отбыл по важному делу, и послезавтра. И отбывал каждый день. Пока я не придумаю, что делать дальше.

Никакой ОБХСС в мои планы точно не входил. Правда, оказаться снова Жориком Милославским я, как бы, тоже не рассчитывал, но тут больше плюс, чем минус.