Сон мне приснился весьма странный. Если это, конечно, был сон…

Несмотря на проглоченное снотворное, заснуть не удавалось довольно долго. Я ворочалась с боку на бок, комкала подушку, тяжело вздыхала, пыталась считать слонов, баранов и овец поочередно. И вдруг мне показалось, что потолок в комнате ожил. Он стал подрагивать, вибрировать, как будто на верхнем этаже расхаживал кто-то невероятно тяжелый. Свет не горел, но луна светила сквозь тюль на окне так ярко, что я отчетливо видела эту вибрацию, которая передалась уже и стенам. С опаской приложив ладонь к стене возле кровати, я почувствовала, что оклеенная обоями кирпичная кладка действительно мелко дрожит.

Когда мой старенький диван сдвинулся с места и заскользил по полу, я в ужасе спрыгнула на пол, не замечая ледяной холод застывших половиц. Мне стало страшно. Мне и раньше приходилось испытывать чувство страха – собственно, кто его не испытывал хоть однажды? – но то был обычный, нормальный, если можно так выразиться, страх – перед экзаменами, перед какой-нибудь ответственной встречей и так далее. Сейчас же меня охватил парализующий волю ужас, от которого каменели мышцы и отказывалось повиноваться собственное тело.

Бежать в моей крошечной квартире было особенно некуда, и я ринулась на кухню – просто для того, чтобы удрать подальше от елозящего по полу дивана. Когда я распахнула кухонную дверь, то сразу поняла: что-то не так.

Кухни не было. На ее месте оказалось совершенно незнакомое помещение с обшарпанными стенами, с которых свисали клочья грязных обоев. Пахло тоже как-то странно – сырым подземельем и мышиным пометом. Господи, что происходит? Дрожа, я прижалась спиной к двери, не решаясь двинуться ни назад, ни вперед. Ноги упорно подгибались, не желая держать непослушное тело в вертикальном положении. Я все еще была босиком, ступни заледенели. Передо мной клубился зловещий полумрак – только сейчас я поняла, что кухонное окно исчезло вслед за кухней, а на его месте виднеется едва различимая в темноте шаткая лестница, ведущая куда-то вверх, где, по идее, должны находиться соседи с верхнего этажа. Но сейчас их там, совершенно очевидно, не было.

На мгновение я сообразила, что весь наблюдаемый мною кошмар – всего лишь дурной сон. Я попыталась проснуться и не смогла. Меня неудержимо, несмотря на весь испытываемый ужас, тянуло подняться по лестнице. Это желание не имело ничего общего с любопытством, а было чем-то сродни неотвратимому року, требующему выполнения заданной программы во что бы то ни стало.

Ступени жалобно заскрипели под моими ногами, какой-то мусор, валяющийся на лестнице, царапал ступни, шаткие перила ходили под рукой из стороны в сторону, грозя обвалиться в любую секунду. И все-таки я поднималась. Поднималась до тех пор, пока не уперлась головой в крышку люка. Крышка откинулась от легкого нажатия и стукнулась обо что-то. Помещение, которое я увидела, было похоже на чердак, тихий, мрачный и холодный.

«Этого не может быть! – подумала я отрешенно. – Надо мной еще два жилых этажа. Неужели я схожу с ума?»

Простой вопрос, заданный самой себе, заставил мою спину покрыться капельками липкого пота, который мгновенно пропитал ночную рубашку. В какой-то отчаянной решимости я вознамерилась идти до конца и, стараясь не думать о последствиях, быстро вскарабкалась на пыльный дощатый пол чердака. Старые доски под моей тяжестью угрожающе прогибались, когда я медленно двинулась вперед, озираясь, как попавший в ловушку дикий зверек, и постоянно приседая на ватных ногах от приступов тянущего страха.

Чердак был пуст.