— В Дарвентоне тоже останавливалась? — поинтересовался другой, поднимая с повозки одну из лучших корзин. Она встревожилась — плохо, если он сможет оценить стоимость корзины и, соответственно, ее ответ. Дело в том, что такие корзины, в несколько цветов, с узорчатым плетением, вряд ли годятся для продажи на городских рынках; скорее, такой товар можно предложить хозяйке поместья.

— Нет. Если хотите, можете взять ее для своей леди, — предложила она, надеясь таким образом откупиться.

— Ну да все равно, наверняка слышала, что говорит народ в городах про Дарвентон.

— Кажется, ходили какие-то разговоры, но я не прислушивалась, потому что подолгу нигде не задерживалась.

— И что же говорили люди?

— Всякое. Об урожае, о том, сколько овец…

— И ничего больше? А о лорде ничего не говорили?

По спине пополз холодок понимания. Эти рыцари — совсем не свита, сопровождающая лорда, чтобы обеспечить его безопасность. То ли у них вовсе нет сеньора, и тогда они могли превратиться в бандитов, живущих за счет добычи, отнятой у путников на дороге, либо они хотят скрыть, кто они такие. В любом случае — они представляют опасность.

— О лорде? А-а, вы о том, который недавно вернулся? Да, говорили и о нем. По слухам, сильный человек.

— Он сейчас там? В Дарвентоне? — Рыцарь, державший осла за уздечку, пристально посмотрел на нее. Его взгляд напоминал взгляд лисицы.

Какой ответ выбрать? Что лучше? Если сказать им, что он в отъезде, возможно, они устроят засаду и будут поджидать его.

— Да, он там.

Мужчина с лисьими глазами отпустил осла и тонко усмехнулся. По усмешке она поняла, что выбрала неверный ответ. Упираясь руками в бока и слегка покачиваясь, он принял властную позу, и у нее засосало под ложечкой. Рыцарь двинулся вокруг повозки, оглядывая поклажу.

— Другие путники сказали нам, что он вчера уехал. Ты врешь. И я хотел бы знать почему.

— Я не вру. Я же сказала, мне некогда было прислушиваться к досужей болтовне. Какое мне дело до того, что происходит в Дарвентоне?

Повернувшись, он бросил на нее взгляд, говоривший о том, что ее искренность на самом деле не имеет ни малейшего значения, что теперь его голова занята совершенно другими мыслями. Взгляд блестящих лисьих глаз медленно скользнул по ее телу.

— С чего бы это торговке, продающей на городских рынках корзины, путешествовать с сундуками и стульями? Наверное, ты едешь оттуда. Наверное, пока сильный лорд в отъезде, ты хочешь смыться от него.

— Может, и так, а может, я из другого поместья. Какая разница?

Он с ухмылкой повернулся к приятелям:

— И действительно, никакой.

Она хлестнула осла по боку, и тот сдвинул повозку с места.

— Тогда желаю вам хорошего дня.

Обычно ее решительный тон безотказно действовал на чересчур настойчивых мужчин. Во всяком случае ей всегда удавалось поставить на место Рэймонда, однако не стоит забывать, что Рэймонд — благородный рыцарь в душе. Эти же трое таковыми не являлись. В воздухе снова мелькнула рука и ухватилась за поводья. Она взглянула на сжимавшие кожаные поводья пальцы и поняла, что беда неминуема. Ее охватил животный страх.

— А где твой муж? — осведомился лис, оглядываясь по сторонам — дорога была пустой.

Паникуя, она едва не закричала:

— Чуть поотстал, должен быть за поворотом. На его повозке отвалилось колесо. Скоро должен подъехать.

Он усмехнулся, в восторге от того, что даже в такой отчаянной ситуации она пытается выкрутиться с помощью неловкой лжи.

— По-моему, на дороге уж что-то слишком тихо, — произнес он, обращаясь к спутникам.