– Кто это был? – шепчет Любиёва.

– Я не видел, – так же шепотом отвечает Петворт. – Мужчина или женщина?

Громко вступают фаготы.

– Конечно, женщина. В красном платье.

– Представления не имею.

Грохочут медные.

– Конечно, имеете, – шепчет Любиёва.

– Вряд ли она махала мне, – отвечает Петворт.

Деревянные духовые высвистывают что-то замысловатое.

– Кому же еще, – шепчет Любиёва. – Петвурт, вы как романтический мальчишка. Повсюду где вы, там и дамы.

– Неправда, – шепотом возражает Петворт.

Скрипки исполняют побочную партию.

– Может быть, вы – американец, – говорит Любиёва. – Неужели вы всё время думаете про постель, как они?

– Нет, – шепчет Петворт.

Новая, более мрачная тема всё более властно звучит на фоне первой, радостной, которую исполняют деревянные духовые.

– А я думаю, да, – говорит Любиёва. – За этим вы и приехали в Слаку? Ради любовных приключений? Я думала, ради лекций.

– Конечно, ради лекций.

У медных всё настойчивее звучит первая тема.

– Всего два дня, как вы в Слаке, – говорит Любиёва. – Вы сказали мне, что никого здесь не знаете. А теперь, через два дня, везде дамы. Утром, вечером, днем, все время дамы. Кто она?

– Правда не знаю, – шепчет Петворт. На них уже оборачиваются.

– Пожалуйста, – по-английски шипит кто-то сзади. – Мы пытаемся слушать музыку.

– Извините, – обернувшись, произносит Петворт.

– О, это вы, мой добрый старый друг, – восклицает голос сзади. – Вы ссоритесь? Что-то не так?

Музыка звучит все громче, две темы сплетаются.

– Не ваше дело, товарищ Плитплов, – шепчет Любиёва.

– Мы сидим близко, – говорит Плитплов. – Какое приятное совпадение!

В клубах пыли поднимается занавес. Публике предстает буколическая нарисованная местность, деревья с бочкообразными стволами шелестят бумажной листвой. В центре пещера из папье-маше, из нее появляется молодой человек, одетый стариком, с длинной седой бородой.

– Говорит, он очень старый старик с длинной седой бородой, – шепчет Любиёва.

В оркестровой яме заливается флейта; из-за левой кулисы выпархивает девушка, одетая юношей.

– Говорит, она девушка, одетая юношей, – шепчет сзади Плитплов.

– Конечно, старик не знает, что на самом деле она – девушка, – говорит Любиёва, – потому что она представляется ему солдатом.

– А она не знает, что на самом деле он – ее дядя, – объясняет Плитплов, – потому что он представляется ей королем заморской страны.

Из-за кулис выступает юноша в очень длинном плаще и с пением крадется между картонными деревьями.

– Ой, какой глупый! – со смехом говорит Любиёва. – Он поет, что влюблен в пропавшую девушку.

– Вот эта девушка, – шепчет Плитплов, – но он не может на ней жениться, потому что отцы запрещают.

– Вот и прячется в лесу, переодетый разбойником, – говорит Любиёва. – Он поет, что грабит богатых, чтобы помогать бедным.

– Чтобы играть в карты, – возражает Плитплов.

– Чтобы помогать бедным, – повторяет Любиёва. – Теперь он видит старика и хочет украсть у того кошелек, тогда все увидят, что он – разбойник.