Он не стал дожидаться второй атаки — стремительно сократил расстояние до соперника и нанес ему рубящий удар сверху вниз. Тот не стал его отбивать. Угадав траекторию движения по замаху, легко ушел из-под несущегося на него ксифоса одним коротким движением и резко рубанул мечом по открытому боку Ильи. Острое лезвие соприкоснулось с доспехами.

Пристально наблюдающие за поединком греки ахнули, троянцы радостно завопили.

Но меч, вместо того, чтобы разрубить доспехи и глубоко вонзиться в тело, с лязгом отскочил, и соперник, никак не ожидавший подобного, едва удержал его в руках. Вот так и рождаются мифы о неуязвимости Ахилла! Благословенна будь Катерина Федоровна, спрятавшая под медью бронежилет.

Удар повредил троянцу куда больше, чем Илье. Конквестор-то отделается синяком, а вот его противника теперь одолевают сомнения — как можно сражаться с человеком, которого не берет обычное оружие?

Илья воспользовался замешательством троянца и пошел в атаку — простую, без изысков. Противник рефлекторно вскинул меч, защищаясь. Илья попытался изобразить финт, троянец легко отвел его контратакой. Сделал продольный — соперник от него ушёл. Вертикальный разрубающий — ксифос троянца его перехватил. Низкий горизонтальный — противник мгновенно отпрыгнул… «Если бы я не принял фрейтс, шансов бы у меня просто не было», — подумал Илья, наблюдая за стремительными движениями вражеского воина.

Троянец защищался, но пока не атаковал. Видимо, всё ещё вспоминал удар, разрубивший бы любого другого воина, но не причинивший вреда Ахиллу. Илья понимал, что долго так продолжаться не будет — противника захватит угар боя, и он перейдёт в наступление.

Времени на раздумья не было. Раз уж на мечах он не силен, надо брать другим. Илья намеренно открылся, подпуская троянца ближе к себе и, внутренне содрогнувшись, принял удар сверху на плечо. Когда ксифос соперника снова бессильно соскользнул, не выдержав сопротивления многослойного кевлара, Илья мгновенно выпустил свой меч, правой рукой перехватил запястье троянца, левую выбросил вперёд, сжал болевую точку на шее, резко потянул на себя и вниз, стремительно повернулся, надавил на локоть соперника плечом и опрокинул его на землю. Троянец распластался на песке. Илья добавил ему рубящим ударом ладони по горлу — и тот судорожно задёргался, пытаясь вдохнуть.

Греки разразились радостными воплями. Илья поднял ксифос с песка, медленно выпрямился и приставил острие к горлу поверженного.

— Убей! Убей! — неслось со стороны греков.

Троянец уже пришел в себя. Он не пытался подняться и смотрел прямо в глаза Илье. В его взгляде не было ни страха, ни отчаяния, только сосредоточенная готовность принять неизбежное.

Илья медлил. Ну не мог он так просто взять и убить человека, спокойно лежащего под его мечом! Не мог — и всё тут!

— Гектор! — повинуясь внезапному импульсу, во все горло заорал он.

Из троянского строя немедленно вышел человек и направился к Илье, предусмотрительно обнажив ксифос. Когда между ними осталось не больше десятка шагов, Илья медленно отвел острие от горла лежащего троянца. Тот не пошевелился.

— Битва на сегодня закончилась? — обратился он к Гектору и невольно отметил, какой же суровый троянский военачальник, оказывается, лопоухий — даже пышная кудрявая шевелюра этого не скрывает. Впрочем, несмотря на торчащие уши, смуглый мужчина с крупными чертами лица и блестящими черными глазами — перевязать ему голову платком, и будет настоящий пират — выглядел весьма грозно.

Гектор кивнул и медленно убрал ксифос в ножны. Пристально посмотрел на Илью, словно раздумывая над чем-то, а потом спросил:

— Почему ты не убиваешь его?

Так и не придумав, что можно сказать, Илья пожал плечами, а потом повернулся спиной к Гектору и направился в сторону греческого лагеря.