Двое мальчиков считали, что влюблены в Кэтрин. Одного из них звали Тони Корман. Со временем он собирался поступить на работу в юридическую фирму своего отца. Тони был на добрые тридцать сантиметров ниже Кэтрин; в нем неприятно поражали нездоровая, одутловатая кожа и близорукие, бесцветные глаза, которые смотрели на Кэтрин с обожанием. Второго звали Дин Макдермотт. Он был толст и застенчив. Ему хотелось стать зубным врачом. Конечно, был еще и Рон Питерсон. Все знали, что это важная птица. Рон был футбольной звездой школы и не скрывал своих намерений поступить в колледж, получив стипендию за спортивные успехи. Он был высокого роста, широк в плечах, выглядел как актер, пользующийся огромной популярностью у женщин, и сделался любимцем школы.

Единственное, что мешало Кэтрин немедленно обручиться с Роном, было то, что он попросту не подозревал о ее существовании. Каждый раз, когда она проходила мимо него в коридоре школы, сердце ее начинало бешено биться. Она отчаянно пыталась придумать какую-нибудь умную и пикантную фразу, услышав которую, Рон пригласил бы ее на свидание. Однако стоило Кэтрин приблизиться к нему, ее тут же охватывало оцепенение, и они молча расходились в разные стороны. Как «Куин Мэри» и жалкая плоскодонка, думала Кэтрин, теряя всякую надежду.

Обострилась финансовая проблема. Семья Кэтрин уже три месяца не платила за квартиру, и их не выселили только потому, что хозяйка была очарована отцом Кэтрин и восхищалась его грандиозными планами и изобретениями. Теперь Кэтрин слушала отца с глубокой грустью. Он был по-прежнему весел и с оптимизмом смотрел в будущее, но ей не только резал глаз его потрепанный внешний вид, она научилась читать у него в душе. Удивительное и беззаботное очарование, с которым он всегда брался за дело, воодушевляя окружающих своим энтузиазмом, ушло безвозвратно. Сейчас он напоминал Кэтрин маленького мальчика в обличье мужчины средних лет, рассказывающего невероятные истории о светлом будущем, чтобы спрятать за ними позор своих прошлых неудач. Неоднократно она наблюдала, как он приглашал с десяток людей на обед в ресторан, а затем с веселым видом отводил одного из гостей в сторону и занимал у него деньги, чтобы оплатить счет за обед, включая, разумеется, и щедрые чаевые. Обязательно щедрые, потому что ему нужно было поддерживать репутацию. Однако, видя всю несерьезность его поведения и зная, каким безответственным и равнодушным к ней он был как отец, Кэтрин все-таки любила этого человека. Ей нравилось, что в мире мрачных, угрюмых людей он проявлял такой энтузиазм и излучал столь яркий свет. Он обладал этим бесценным даром и охотно делился им с окружающими.

В конце концов, рассуждала Кэтрин, со своими прекрасными мечтами, которые никогда не сбываются, он гораздо лучше матери, испытывающей страх перед всякой мечтой.

В апреле мать умерла от сердечного приступа. Кэтрин впервые столкнулась со смертью. Их небольшая квартира заполнилась друзьями и соседями, пришедшими выразить родственникам свои соболезнования. Сочувствовавшие шепотом произносили неискренние благочестивые фразы, как это всегда бывает, когда у кого-то в семье происходит несчастье.

Смерть высосала из матери все соки, лишила ее каких бы то ни было признаков жизни и превратила во что-то крохотное и высохшее. А может быть, именно жизнь низвела ее до такого состояния, подумала Кэтрин. Она пыталась вспомнить хоть что-нибудь общее, что связывало их при жизни матери, те случаи, когда они вместе смеялись над чем-то, поверяли друг другу свои сокровенные тайны.