– Забавно, что тебе придется говорить об этом.

– УЖАСНО, пап!

Я вынул посуду из под столешницы, поставил на плиту сковороду:

– Как насчет блинов на обед?

Выбора особого не было: я знал лишь, как готовить блины, а еще сэндвичи с арахисовым маслом и вареньем.

– Мама пекла блинчики на завтрак, – пожаловалась Амелия.

– Вы знаете, что рассасывающиеся нити делают из кишок животных? – вклинилась в разговор ты.

– Нет, и лучше бы не знал…

Амелия намазала клей на постер.

– Маме лучше?

– Нет, малыш.

– Но она обещала нарисовать пищевод.

– Я могу помочь, – сказал я.

– Ты не умеешь рисовать, пап. Когда мы играем в картинки ассоциации, ты всегда рисуешь дом, хотя это никак не связано с ответом.

– Разве тяжело нарисовать пищевод? Это ведь труба, верно? – Я порылся в поисках коробки «Бисквик».

Раздался грохот, нож закатился под диван. Ты неловко повернулась.

– Стой, Уиллс, я подниму! – крикнул я.

– Мне он больше не нужен, – сказала ты, все еще извиваясь.

Амелия вздохнула:

– Уиллоу, перестань вести себя как ребенок, иначе надуешь в штаны.

Я перевел взгляд с твоей сестры на тебя:

– Тебе нужно в туалет?

– Она делает такое лицо, когда терпит…

– Амелия, хватит! – Я прошел в гостиную и сел на корточки рядом с тобой. – Милая, тебе не нужно смущаться.

Ты поджала губы:

– Я хочу, чтобы меня отвела мама.

– Мамы тут нет, – фыркнула Амелия.

Я подхватил тебя с дивана, чтобы отнести в ванную комнату на первом этаже. Просунул в проем твои нелепо расставленные из за гипса ноги, когда ты сказала:

– Ты забыл мусорные пакеты.

Шарлотта рассказывала, как подкладывала их под гипс перед походом в туалет. За все время твоего пребывания в «ортопедических штанах» эта обязанность обходила меня стороной. Ты очень смущалась, что мне придется снимать твои штаны. Я завернул за угол к шкафчику, где Шарлотта хранила коробку мусорных пакетов для кухни.

– Ладно, – сказал я. – Я новичок, так что руководи.

– Поклянись, что не будешь подглядывать.

– Положа руку на сердце!

Ты развязала узел, державший гигантские трусы боксеры, которые мы натянули поверх гипсовых штанов. Я поднял тебя, и они сползли вниз. Когда я снял их, ты взвизгнула:

– Смотри наверх!

– Хорошо! – Я решительно уставился тебе в глаза, стараясь убрать шорты, потом поднял мусорный пакет, который нужно подложить в паховой зоне. – Хочешь сделать это сама? – покраснев, спросил я.

Я поднял тебя подмышки, пока ты пыталась уложить целлофан вдоль гипса.

– Готово, – сказала ты, и я разместил тебя над унитазом.

– Нет, чуть назад, – сказала ты.

Я подстроился и стал ждать.

И ждать.

– Уиллоу, – сказал я, – давай уже.

– Не могу. Ты слушаешь.

– Я не слушаю…

– Слушаешь.

– Мама же слушает…

– Это другое, – сказала ты и расплакалась.

Стоило открыться одним каналам, как распахнулись и другие. Я опустил взгляд на унитаз, но ты заплакала громче.

– Ты сказал, что не будешь подглядывать!

Я устремил взгляд на север, переложил тебя на левую руку, а правой потянулся за туалетной бумагой.

– Пап! – прокричала Амелия.