Изменить размер шрифта - +
Тот, поразмыслив, разрешил. Самолет оказался красавцем «линкольном-коммандер», и у меня замерло сердце, когда я представил, что могу в него попасть. Пилот посмотрел на меня и спросил:

– Первый раз?

– Первый раз.

– Пристегни ремень. Это будет нечто незабываемое.

Он не ошибся. Полет стал абсолютно сюрреалистическим переживанием. Я наблюдал, как земля разворачивается подо мной и тут же исчезает, и никогда не испытывал ничего более потрясающего.

Когда мы приземлились, я сказал Отто, что хочу попробовать еще раз.

И он согласился. Я твердо решил, что когда-нибудь обязательно стану летчиком.

Рано утром, весной 1933-го, Отто вошел в спальню. Лицо его было мрачным.

– Собирайся. Мы уезжаем.

– Куда? – ошеломленно спросил я.

– Мы возвращаемся в Чикаго.

Я не верил своим ушам.

– Мы уедем из Денвера?

– Верно.

– Но…

Однако отец уже исчез. Я оделся и пошел к Натали:

– Что случилось?

– Между твоим отцом и Гарри… произошло недоразумение.

Я осмотрел дом, в котором, как думал, проживу до конца своих дней.

– А этот дом?

– Мы отказались от покупки.

Наше возвращение в Чикаго было безрадостным. Ни Отто, ни Натали не хотели говорить о случившемся. После Денвера Чикаго казался чужим и равнодушным. Мы остановились в маленькой квартирке, а я вернулся к реальности: у нас не было денег, а приличную работу тут найти невозможно. Отто снова пустился в разъезды, Натали же устроилась продавщицей в универмаг. Я отчаянно хотел поступить в колледж, но теперь об этом не могло быть и речи. Денег на учебу не достать. Стены квартиры душили меня. Все вокруг было серым. Даже запах.

«Не могу жить так до самой смерти», – думал я. Бедность, в которой мы существовали, стала еще отвратительнее после короткого пьянящего вкуса роскоши в Денвере, и нам постоянно не хватало самого необходимого. Должность рассыльного в аптеке отнюдь не казалась мне пределом мечтаний.

Именно в этот момент я решил покончить с собой, а Отто отговорил меня, посоветовав продолжать переворачивать страницы. Но страницы все никак не переворачивались. И ждать было нечего: обещания Отто оказались пустышками.

В сентябре я записался в школу «Сенн хай». Отто в очередной раз уехал, поклявшись сорвать джекпот. Натали с утра до вечера трудилась в универмаге, но денег все равно не хватало. Значит, мне следовало найти способ помочь семье.

Я подумал о Сэме, старшем брате Натали, арендовавшем гардеробные в нескольких отелях в Петле. У него работали привлекательные, фривольно одетые молодые женщины и парни-гардеробщики. Посетители давали женщинам щедрые чаевые, не зная, что деньги идут администрации.

Я сел в поезд надземки и отправился в Петлю, к дяде Сэму. Он сидел в своем офисе, в отеле «Шерман».

– Вот так сюрприз! – обрадовался он, увидев меня. – Что я могу для тебя сделать?

– Мне нужна работа.

– Вот как?

– Я надеялся, что вы, может быть, дадите мне место гардеробщика?

Сэм знал, как нелегко нам приходится. Задумчиво осмотрев меня, он кивнул:

– Почему бы нет? Ты выглядишь старше семнадцати лет. Думаю, отель «Бисмарк» вполне тебе подойдет.

Я начал работать на той же неделе.

Обязанности гардеробщика были простые. Посетители отдавали пальто и шляпы служащей в обмен на номерки. Она поручала вещи гардеробщику, который и вешал их на соответствующее место. Когда посетитель возвращался, все повторялось в обратном порядке.

Теперь у меня был новый режим дня. Я сидел на уроках до трех часов, а сразу после школы ехал поездом в Петлю, выходил у отеля «Бисмарк» и шел работать.

Быстрый переход