Граф назад торопится. – Ну, чего они встали? – Спрашивает королева.

– Жалуются, хлеба нет.

– Хлеба нет? – Удивилась королева. – Ты слышишь, милый? – Обращается она к королю. – Хлеба у них нет…

– У кого?.. – Спрашивает король, а сам не может оторваться от любимой жены.

– У народа. – Подсказывает граф из за занавесочки… – У народа хлеба нет.

– Ой, я придумала. – Встряхнулась королева. – Не щекочись, милый. А вы, господин граф, прикажите, пусть кушают пирожные. Так и скажите. Королева велела. Если хлеба нет… – Граф уже сорвался выполнять, но королева его остановила: – Скажите, чтобы с бизе начинали. Это наши любимые пирожные.

Граф побежал, а любящие супруги продолжили играть в желания. Нужно ведь о себе подумать, не только о народе. Но королева не может совсем отказаться от государственных мыслей, сама с собой рассуждает. – Нужно было про марципан посоветовать. А теперь что… Наедятся этим бизе, перебьют аппетит….

И королева оказалась права. Так всегда бывает, если совет хороший. Едут они в следующий раз. Снова разные фигуры вдоль дороги выстроились и стоят. Королева уже знала, что это народ, и удивилась. Почему стоят, почему не празднуют? Не понравилось им бизе? Ну, что с этим народом делать? Конечно, марципан. Я так и думала. С него нужно было начинать. Тем более, что во дворце готовили эти марципаны, как нигде. Пальчики оближешь до самих локтей.

– И не забудьте передать, – придержала королева разлетевшегося графа. – Не забудьте сообщить народу, что марципановый пряник лучше употреблять с чашкой белого вина. Тогда он хорошо утоляет аппетит и жажду. Правда, милый?

А король пока сердечными делами занят.

– Ой, не щекочись. – Хихикает королева. – Ой, как смешно, ой…

Но и марципаны, видно, не подошли. Казалось бы, никакого королевского терпения не хватит. Но не такая это была женщина, чтобы равнодушно отнестись к желаниям своего народа. Сама была счастлива, и желала остальных осчастливить. Тем более марципаны самой королеве разонравились. А вот эклеры должны были подойти. Покажите пальцем на того, кто не любит эклеры. Даже если такой найдется, ему не поверят. Скажут, капризничает и притворяется.

Но теперь, чтобы не прекращать игру загадай желание, они проезжали, не останавливаясь, и граф кричал прямо из кареты, сложив ладони у рта домиком. – Слушайте, слушайте. Их Величества приказывают всем кушать эклеры…. Слушайте, слушайте…

Люди стояли и слушали, молча. И только эхо вдали отзывалось: Эклеры… клеры… леры… – Видишь, – тянулась королева к своему любимому и делала губки бантиком. – Как это я сразу не догадалась…

Вот так королева помогала возлюбленному мужу править страной, чтобы был в ней мир и благоденствие. Сколько так продолжалось, сказать трудно. Потом ночью во дворце поднялся ужасный шум, стали ходить, жечь свет, громко стучать, пока не добрались до королевской спальни, и король, как был в ночной рубахе и колпаке, пошел открывать.

Пришло сразу много разных людей. За порогом кричали, шумели, а теперь притихли, дошло до них, здесь им не место. Время, как будто замерло, и готово было повернуть назад, в прошлое. Так бывает в редкие минуты, которые называются – исторический момент. Казалось, люди вот вот исчезнут, но тут кто то неизвестный в плаще (лица не было видно) выступил вперед.