Три часа продержали в камере, потом вызвали на допрос. Юля держалась независимо. Она догадалась, чьих это рук дело, и была уверена, что Гена ее вытащит из передряги.

За столом сидел человек в штатском.

— Присаживайтесь, барышня.

Юля запахнула плащ и присела.

— Сто двадцать граммов героина — не шутки. Срок обеспечен.

— Бросьте дурака валять. Кто меня заказал? Признаний вы никаких не получите, адвокаты у меня грамотные, на дешевку меня не купите. Больше я вам ничего не скажу.

— А я и не требую. Берите бумагу и пишите все, что думаете. Вас подставили и так далее. Мне все равно, что вы напишете. Я провел дознание и ни к чему вас не принуждаю. Вас обвиняют, вы защищаетесь, все в порядке вещей.

Он подал ей ручку и кивнул на стопку бумаги, лежащей сбоку. На столе лежала короткая резиновая дубинка с тяжелым наконечником.

— Это так вы выбиваете признания?

Она взяла дубинку, попробовала ее на вес и отложила в сторону, после чего достала из стопки лист бумаги.

— Такой убить можно.

— Вы правы. Только это не милицейские методы. Сейчас демократия и признаний ни из кого не выбивают. Времена силовых воздействий позади.

Юля начеркала полстраницы текста с частицей «не».

— Ну вот и все. Теперь будем разбираться. Вам придется еще какое-то время посидеть здесь. Следователь решит, что делать дальше.

Девушку вывели.

Мужчина открыл портфель, достал платок и пластиковый конверт. Он взял дубинку платком, осторожно, словно та была сделана из хрусталя, и опустил ее в пакет.

Еще один час в холодной темной камере. Юля замерзла. Под плащом ничего не было, а он не спасал от холода.

Лязгнул затвор, и в камеру вошла женщина. Больше всего на свете Юля не хотела именно этой встречи. От всемогущей змеи очень трудно уйти. Много она слышала о жене своего спонсора, но не думала, что та ей займется лично. Где-то они перегнули палку.

— Я задам тебе несколько вопросов, голубушка. Ответишь честно, отпущу. Не ответишь, пеняй на себя.

Как же, такая отпустит, подумала Юля. Завалить Гену — ничего не получить. Она ему нужна, а этой змее надо от нее избавиться.

— Ну что ты на меня волчонком смотришь. Я не кусаюсь. Расскажи мне, девочка, это Гена надоумил тебя залезть в мой компьютер? Если нет, то как ты о нем узнала? Я же не кричу на каждом шагу об этом. Без наводчика дело не обошлось.

— Да. Ваш муж болтнул лишнего по пьянке. Остальное я сама додумала. Он трус и против вас не пойдет.

— И что же ты нашла в компьютере?

— Все, что искала.

— Вряд ли. Для этого вам понадобилось бы не менее двух дней, а вы за три часа управились.

— Вот вы и гадайте, чего мы добились за три часа.

— Не хочешь отвечать?

— Пошла бы ты, мамаша, куда подальше.

— Как знаешь, детка. Жаль. Всю молодость себе сгубила. Женщина вышла из камеры.

За дверью ее ожидал полковник Любезнов.

— Влепите этой сучке лет десять.

— Можно и больше за умышленное убийство, наркотики и грабеж.

— Мне плевать. За диктофон спасибо.