К счастью, гражданские самолеты нередко летали на северо-восток, доставляя туда государственных мужей.

Несколько минут самолет следовал вдоль дороги, потом начал разворачиваться. Опустив закрылки, он на самых малых оборотах начал снижаться, поклевывая носом, к асфальтовой полосе шириной в десяток метров. К счастью, не было ни сильного ветра, ни телеграфных столбов. Когда шасси соприкоснулось с дорогой, началась тряска, но потом катились как по маслу. Через двести метров самолет остановился.

— Поторапливайтесь! — предупредил их Джон Шей.

Малко соскочил на дорогу, в лицо ему ударит ветер от винта. За ним последовали Рэг с оружием и сонная Файет. Малко просунул голову в кабину:

— Сможете прилететь завтра, в это же время? Сядете, подождете четверть часа и улетите, если мы не появимся...

— Постараюсь, если удастся заправиться в Мана. Надеюсь, что мне разрешат вылет. А если не прилечу, не взыщите...

— Я все-таки надеюсь.

— Удачи! — крикнул Джон Шей, давая газ.

Подняв тучу пыли, он развернулся на месте, мотор взревел, самолет поднялся в воздух, описал дугу над дорогой и исчез за холмами, держа курс на юг. Все трое уже забились в буш, подальше от любопытных взглядов. О «Сессне» напоминала лишь лужица масла на асфальте.

Чувствуя, что у него сжимается сердце. Малко глядел в ту сторону, где самолет скрылся над зеленим покровом буша. Граница на севере, наверное, охранялась. Нечего было и мечтать перейти ее в пределах долины. К югу местность прочесывали дозоры родезийских вооруженных сил, а население составляли белые землевладельцы. На помощь здесь рассчитывать не приходилось. Малко повернулся к Рэгу:

— Где ферма Баргера?

Рэг показал в сторону холмов:

— В той стороне. Миль пять или шесть. В холмах, над шоссе, есть проселочная дорога, связывающая десяток ферм.

Теперь, когда улетел самолет, наступила такая тишина, что стало не по себе. Солнце уже чувствительно припекало.

— Нужно идти к ферме. Взглянуть, что там делается.

Рэг поморщился. Сидевшая на корточках на африканский лад Файет точно проснулась:

— Вам туда нельзя. Белые знают друг друга в лицо. Пойду я. В компаунде, наверное, с кем-нибудь удастся потолковать. Спрячьтесь в буше.

— Я помню это место, — вмешался Рэг Уэйли. — В километре от фермы есть сарай, где развешивают для просушки табачные листья. Когда стемнеет, переберемся туда, а пока отсидимся здесь.

— Неплохое предложение, — поддержал его Малко. — Там и назначим встречу Файет.

Рэг Уэйли тревожно озирался. Высоко в небе кружили грифы.

— Давайте отойдем подальше от дороги, — сказал он. — Как раз в это время появляются первые патрули. В кукурузе нас никто не увидит.

Болезненно поморщившись, Файет встала. Ее велико лепная грудь по-прежнему вызывающе натягивала грязное рваное платье. Они гуськом отошли дальше в буш. Малко, возглавлявший шествие, размышлял о том, как сделать, казалось, невозможное: в одиночку, противостоя всей армии и полиции Родезии, помешать Бобу Ленару убить Самору Машела.

Боб Ленар зажмурился от ослепительного блеска восходящего солнца и тихонько притворил за собой дверь пристройки. Довольный и веселый. Лизбет покорно исполняла все его желания. Он провел чудную ночь. Посвистывая. Ленар прошел через сад, обогнул розарий. За двойным рядом колючей проволоки под током тянулись, на сколько хватало глаз, кукурузные поля. У самого внутреннего дворика его окликнули настолько внезапно, что он вздрогнул.

Это был Тед Коллинз. Небритый, в тортах, обнаженный по пояс, полицейский стоял в дверях своей комнаты, устремив на Боба суровый взгляд.