— Я всюду разослал патрули. Они где-то поблизости. Не тревожьтесь. Но выходить из дома ночью я вам запрещаю.

Бельгиец но стал спорить и вернулся к себе в комнату.

Джон Баргер тоже удалился. Он был в ладу со своей совестью. Медленное умерщвление Файет отрезвило его.

Он даже не заметил, что Лизбет выскользнула из кухни и пустилась бежать к компаунду, исполняя приказ Теда Коллинза.

Малко навел «уитерби» на заросли кукурузы, где ему послышался шорох. Рэг Уэйли тоже взял оружие наизготовку, положив палец на курок. Сердце у него колотилось, как сумасшедшее. Он опустил дуло винтовки, когда из кукурузы выскочила черная фигурка, — перепуганная негритянская девчонка, бежавшая к табачному сараю. Влетев под навес, она робко позвала:

— Мистер!.. Мистер!..

Малко скатился по лестнице с «уитерби» в руках. По перепуганному лицу посетительницы он догадался, что стряслось несчастье. Пресекающимся голосом Лизбет поведала об истязании Файет бичом, о ее мученической смерти. Рассказать друзьям Файет о ее гибели посоветовали ей члены АНК, когда Лизбет пришла в компаунд.

Малко ощущал во рту вкус горечи. Видно, от судьбы не уйдешь!

— Спасибо! — поблагодарил он Лизбет.

Негритянка нырнула в кукурузу и пропала.

Малко и Рэг обменялись взглядом. Журналист хохотнул по своему обыкновению:

— То-то и оно! Того и пяди, начнут наступать нам на пятки!

— Завтра перехватим их на шоссе, — ответил Малко. — Главное уйти отсюда.

Они выскользнули из сарая прямо в кукурузу. В течение часа они шли к шоссе под предводительством Рэга Уэйли, наделенного поразительным чувством ориентации. Они пробирались по краю узкой, извивавшейся по бушу дороги, когда, точно из-под земли, появились пятеро в хаки с оружием.

Засверкали желтые вспышки, затрещали выстрелы. Малко отскочил за дерево, а Рэг упал лицом в траву, получив несколько пуль в бедра и низ живота, не успев ни разу выстрелить.

Застучала автоматная очередь, от затвора «уитерби» с визгом отскочила пуля. Малко отпрянул от дерева, побежал по лесной дороге. Он не знал, сколько человек преследовало его. Единственное спасение заключалось в том, чтобы пересечь шоссе и углубиться в буш по ту сторону, где он рос гораздо гуще. Малко хотел перезарядить винтовку, но затвор не поддавался, — заклинило. Он с бешенством отшвырнул «уитерби» в слоновую траву. Оставался только пистолет, отобранный у Дафны Прайс. Держа его наготове, он двинулся дальше. Вот и асфальтовая полоса шоссе. Сзади перекликались возбужденные голоса. Стремительным броском он перебежал дорогу, несколько раз перекатился в траве, вскочил на ноги и побежал дальше. Ярость и отчаяние боролись в его душе. Проделать такой, путь — и все зря! Он подумал о Рэге Уэйли и почувствовал, что к глазам подступают слезы: не повезло маленькому журналисту. Потом воображение нарисовало ему замок, горящие шандалы, красивых женщин в вечерних платьях. Десять тысяч километров отсюда! Может быть, ему уже не суждено вернуться в тот мир.

В кровь царапая себе лицо ветками деревьев, он продолжал уходить от шоссе, не зная даже, оторвался ли от преследователей.

У них были напряженные лица и неподвижный взгляд людей, готовящихся к трудному испытанию. Боб Ленар натянул поверх хаки свитер грубой вязки. На поясе у него висел патронташ, тщательно смазанный «аншюц» был спрятан в чехол. Лицо лейтенанта Мабики мало чем отличалось по цвету от его формы хаки. Джон Баргер протрезвел, хотя глаза у него были еще красные. Неплохо выглядели только Тед Коллинз и Дафна Прайс. Она настояла на том, чтобы ее взяли с собой. Тед Коллинз, знавший о ее связи с Роем Голдером, не посмел отказать.

Нагнувшись, полицейский поднял две крупнокалиберные винтовки и положил их на стол.