— Это нужно отнести в нашу каюту немедленно, — заявила леди Регина. — Мне не нравится, что она слишком долго находится в порту, здесь вокруг чересчур много всякого сброда. Стюарды на борту покажут тебе, куда идти. Мы распорядились насчет сейфа в нашей каюте, в него ты и поставишь шкатулку. И не вздумай оставить ее на столе. Ты меня поняла?

— Да, миледи. — Мне не полагалось говорить ей ничего, кроме «да» и «нет».

Леди Регина уставилась на меня так, будто я каким-то образом нарушила правила. Она красивая женщина, но ее яркая красота — роскошные каштановые волосы и резкие черты — не передалась дочери. Шляпка с широкими полями, густо украшенная плюмажем и шелковыми цветами, составляла разительный контраст с моим потрепанным черным платьем горничной и белым льняным чепцом.

— Мне не хочется отправлять тебя туда одну, — резко произнесла она. — Но не думаю, что ты сможешь унести столько коробок, сколько Нед, и, кроме того… ты ведь не сбежишь, нет?

— Нет, миледи.

Ее полные губы изогнулись в высокомерной усмешке.

— Полагаю, ты все же немного лучше своей сестрицы.

Мне показалось, что меня обварили кипятком или, быть может, вышвырнули на улицу в метель в самый холодный зимний день. От ярости кожа моя запылала, словно оказалась тесна для моего тела, а во рту пересохло. Я бы с радостью сорвала эту шляпку с головы леди Регины. А вместе со шляпкой вырвала бы ей клок волос.

Но вместо этого я сказала:

— Да, миледи.

Отойдя от них, я ощутила странный прилив страха — словно снова стояла в том переулке. Вряд ли здесь, среди толпы, будет разгуливать волк. И все-таки я чувствовала неприятное покалывание в шее и спине, — наверное, именно так мышка и понимает, что за ней следит кот.

Тяжелая шкатулка оттягивала мне руки, но оно того стоило — хоть на несколько минут избавиться от их присмотра. Или я просто убеждала в этом себя. Сказать по правде, мне было немного страшно остаться одной в этой толпе. Тут собралось людей больше, чем я когда-либо видела в одном месте, и все они толкались и пихались. Кроме того, я не знала, куда мне идти. Вот вход для пассажиров первого класса, а вот другой — для третьего класса, и они ведут на разные палубы. Я посмотрела на свою ношу. Что перевешивает — я или вещи моих хозяев?

И тут я снова это почувствовала — шею опять начало покалывать. Охотник смотрит на свою жертву. Я оглянулась, рассчитывая увидеть… кого? Вчерашнего волка? Юношу, который спас меня, а потом велел убегать, чтобы сохранить жизнь? Но никого из них не увидела. Конечно, в этом столпотворении я их и не увижу, но тогда и они меня заметить не смогут. Но кто-то же смотрит!

И в глубине души, в месте, не поддающемся ни разуму, ни логике, чисто звериным инстинктом я точно знаю, что он здесь.

Кто-то из этой толпы незнакомцев наблюдает за мной.

Кто-то на меня охотится.

— Заблудились, мисс? — спросил грубоватый на вид мужчина с румяными щеками и небесно-голубыми глазами.

Услышав его голос, я аж подпрыгнула, но тут же обрадовалась. Он был одет, как я поняла, в офицерскую униформу и почему-то заговорил со мной. Голос и лицо показались мне добрыми, и не важно, кто он такой, я сразу почувствовала себя в большей безопасности.

— Мне нужно отнести это в каюту моих хозяев, — сказала я. — Я служу в семье виконта Лайла.

— Значит, вам в первый класс.

— Но я-то плыву третьим классом!

Он нахмурился:

— Немного прижимистые, а?

Мне бы следовало поджать губы и оскорбиться за семью, в которой я работаю, но я с трудом подавила смешок.

— Я понимаю, что это несколько… необычно.