«Да, да…, — выпрямился старейшина, уже не скрывая своей улыбки; хранители в отсутствие своего ручного зверя, владыки Кровольда, не решились пойти против него в открытую. — Все-таки изгнание… А значит, мы еще поборемся». Однако, хранитель вдруг с торжествующей ухмылкой уставился на него.

— Тогда…, — хрипло засмеялся, а показалось закаркал, он. — Ты отправишься к ним сам, чтобы Подгорные боги сами спросили.

Дарин похолодел. Мысли его смешались. «Он не посмеет! Убить его? Здесь, при всех?! Нет! Его многие зна…».

— Подгорный народ, несколько веков назад наши земли уже рожали такого изверга, — притихшие и ничего не понимающие гномы внимательно следили за вещающим хранителем. — Имя ему было Зверг Изменник! — кто-то в толпе приглушенно ахнул, видимо вспомнив что-то о нем. — Или Зверг Проклятый… Это чудовище напало на великого пророка, Кальбора Благословенного, первого хранителя Великой книги памяти гномов, стремясь уничтожить книгу. Но Подгорные боги явили свою волю и нечестивец был побежден. Тогда же Совет старейшин всех кланов Подгорного народа, не сумев выбрать для Зверга казнь, отдал его на милость богов… Вершители, взять его.

Сзади послышались тяжелые шаги и старейшина почувствовал, как его спины слегка коснулись острые навершия секир. Вершители, стоявшие впереди него, тут же схватили его за руки, не давая ему даже дернуться.

— Мы поступим так же… Дарин Старый, ты познаешь участь Зверга Проклятого, — дюжие гномы потащили потемневшего лицом старейшину к дальней стене Большого зала, куда не доходил свет факелов. — И Подгорные боги сами выберут тебе наказание…

Вокруг, по-прежнему, царила полная тишина. Недоуменные гномы не издавали ни звука. Молчал и растерявшийся Дарин, которого четверка вершителей буквально волоком дотащила до стены и втолкнула в странную выемку в скале.

— Начинайте! — хранитель махнул рукой и из одного из тоннелей, ведущих в Большой зал, потянулась вереница гномов в одеждах с цветами клана хранителей. — …

С трудом продолжавший сохранять спокойствие Дарин все понял… Именно сейчас, втиснутый в это тесное углубление, старейшина вспомнил ужасную судьбу Зверга, известного как Проклятый.

— …, — с мрачным клацаньем легли на каменный пол тяжелые блоки, вытесанные из красного гранита. — … мордастый вершитель, с непроницаемым лицом, поставил их вплотную к сапогам Дарина, начиная выстраивать стенку. — …

— Не ждал, что последуешь за Звергом? — еле слышно прошипел хранитель, сойдя со своего постамента и подойдя вплотную к осужденному. — Не ждал…, — пергаментное лицо древнего хранителя серого цвета скривилось в гримасе, в которой с легкостью читалось злорадство. — Вижу, что не ждал…, — бледно-водянистые глаза старика с жадностью всматривались в лицо старейшины. — Молчишь? — Дарин ничего не отвечал, лишь крепче сжимая бледные губы. — Не молчи.

Вершители тем временем, сменяя друг друга, то клали очередной каменный кирпич, то насыпали внутрь этой поднимающейся в высоту могилы новую порцию влажного песка. И с каждой новой минутой погребальная камера все плотнее и выше поднималась по телу приговоренного.

— Не молчи… Так тяжелее умирать, — продолжал шептать хранитель. — Или, думаешь, это оценят они? — криво усмехнувшись, хранитель едва кивнул в сторону замерших гномов.