|
– Я думаю, Фредерика Пирс провела вечер, распуская обо мне сплетни. Я стараюсь не обращать внимания. – Вот увидишь, скоро появится так много других историй, и все они тоже окажутся выдумками. Через неделю все станут утверждать, что тебя назначили адмиралом китайско пиратского флота. – Это лучше, чем правда. – Она прижалась лицом к его плечу, размышляя над тем, осмелится ли она предложить ему то, чего сейчас ей хотелось больше всего на свете. Гэвин нежно массировал ее шею, снимая напряжение. – Тебя что то беспокоит? Она думала о том, что не так давно сказала ее мать: «Рискни. Поставь на кон свою гордость, свое сердце, свои мечты…» – Я стараюсь придумать, как пригласить тебя провести со мной ночь, но… чтобы это не выглядело так, будто я прошу о большем. Я просто хочу спать рядом с тобой. – Мне кажется, я знаю, как это сделать, – ответил он с улыбкой. – В Америке существует хорошая традиция, которая пришла к нам от первых поселенцев. Во время тяжелого путешествия семейные пары проводят ночи в одной постели, но каждый под своим одеялом. – И юные пары тоже? – Обычно да, но не всегда. Но мы ведь взрослые. Мы можем делать то, что нам захочется. – Как хорошо ты все придумал. Согласна, будем придерживаться американской традиции. Рядом, но не очень близко. – Она повернулась к нему спиной. – Помоги мне снять платье. Я слишком устала, чтобы справиться самой. Его ловкие пальцы быстро нашли спрятанные крючки и потайные застежки. Как это приятно – чувствовать заботливые руки мужчины на своем теле! И как это волнует. – Я ложусь в постель. Когда ты присоединишься ко мне, я уже буду спать. Он наклонился и поцеловал ее в шею. – А я усну через пять минут. Когда он вышел из ее комнаты, она быстро разделась, натянула ночную сорочку из мягкого муслина, украшенную кружевами, расчесала волосы, заплела их в косу, как всегда делала на ночь. Она хотела к его приходу уже лежать в постели и притвориться, что спит, потому что ее желание лежать с ним рядом было лишь не намного сильнее, чем ее страх перед возможными последствиями. Она едва успела скользнуть под одеяло и закрыть глаза, когда он тихо вошел в комнату. Погасив лампу, он лег в постель, пружины скрипнули под его весом. Она напряглась, но вспомнив, что их разделяют одеяло и простыни, постепенно расслабилась. Повернувшись на бок, он просунул руку под ее одеяло. – Изображаешь опоссума? – Что ты имеешь в виду? – Опоссумы живут в Южной Америке. Представь крысу размером с кошку. Она вздрогнула. – Зачем? Я ненавижу крыс. – Ладно, тогда представь медлительных серых зверюшек с длинным хвостом, которым они цепляются за ветви деревьев! Когда опоссум испытывает страх, он сворачивается в клубок и притворяется мертвым, надеясь, что хищные звери уйдут, чтобы поискать еду в другом месте. Она громко рассмеялась: – Значит, я опоссум, а ты хищник? – Ну да. Она услышала сожаление в его голосе. – Ты ведь знаешь, что это не так. – Да, знаю. – Но в его голосе звучала тоска. Она свернулась клубочком, подвинулась к нему поближе, наслаждаясь его теплом и надежностью. Мышцы, уставшие от танцев, в его присутствии перестали болеть, а вес его руки был слишком мал, чтобы снять напряжение. В темноте говорить было проще, и она отважилась на признание: – В какой то степени страх происходит от того, что я чувствую себя как будто в западне. И потом… когда на мое тело кто то посягает… – Все это результат замкнутого пространства каюты. |
