— Пойти на безрассудный риск?

Это была единственная ложь, в которой Зу могла его обвинить. Ведь совсем недавно Мэт сказал ей: «Я могу пойти на самый странный, но рассчитанный риск, но никогда не пойду на риск безрассудный».

И все-таки на такой риск Мэт пошел — один-единственный раз.

— Он резко свернул в сторону и опрокинул грузовик. А потом провел полгода в больнице. Самое большое беспокойство вызывал его правый глаз.

— Этот легкий шрам через все веко и щеку?

— Да. Мэта оперировали выдающиеся хирурги. Потом ему прописали полный покой. Следуя распоряжениям врачей, делая все для спасения глаза, сын чуть было не упустил дела на фирме. Без него у Эдварда все развалилось. Был бы Мэт здоров, он работал бы не жалея сил и все наладил бы. А Эдвард, с его ленью и беспечностью, без компаньона не мог справиться с ситуацией. И тогда Мэт решил: если он и будет работать день и ночь, чтобы выбраться из тупика, то только ради себя самого, а не ради кого-то, кто этого вовсе не заслуживает. Если считать обманом то, что Мэт предъявил Толботу ультиматум: либо принять его, Мэта, условия, либо они оба будут бездельничать в ожидании судебного исполнителя — тогда я согласна, сын обманул Толбота. Но в моей книге памяти все как раз наоборот. Эдвард был с самого начала связан с семейным бизнесом, поэтому Мэт считал, что обязан предоставить Тони возможность служить в агентстве и стабильный заработок. Мне кажется, внук не прав и по отношению к Мэту проявляет обыкновенную неблагодарность. Вместо того чтобы жаловаться на несправедливость, ему следовало бы быть более лояльным. И если уж Тони хочется иметь то, что имеет Мэт, он должен делать то, что в свое время сделал сын, — начать с отправной точки и всего добиться самому, а не искать легких путей. Тони — мой единственный внук. Я его очень люблю, но закрывать глаза на его недостатки не могу. Вы задали мне вопрос, лгать вам я не хотела. Мое молчание могло бы вам показаться подтверждением правоты Тони. Я решила ознакомить вас только с фактами. Альтернативы у меня не было, вы согласны? Очень надеюсь, что жених не упал в ваших глазах слишком низко.

— Как ни странно, этого не случилось. Как бы там ни было, ваши слова помогли мне лучше понять его. Следовать в жизни примеру Мэта нелегко любому человеку. У Тони никогда такой возможности не было. Он никогда не сможет добиться того, чего добился Мэт, даже если доживет до ста лет. Он слишком многое унаследовал от своего отца. Возможно, Тони осознал это, когда был еще совсем ребенком, и поэтому не стал даже пытаться достичь чего-то большего в жизни. Теперь мне все ясно. Ваш сын — прекрасный человек. Я преклоняюсь перед ним за то, чего он достиг, и за то, каким он сам себя сделал. Только Тони нельзя упрекать в том, что он не такой, как Мэт; он просто создан другим. Мэт, словно робот, упорно добивается всего, что ему нужно. В каком-то отношении это даже пугает.

— Вы полагаете, у сына нет никаких слабостей, он не способен на сильные чувства?

Что этим хочет сказать Хэндзл?

— Я не знаю, — ответила Зу.

— Подчас то, что мы собою представляем, не полностью зависит от нас самих. Вы об этом только что хорошо сказали. Мэт ничего не может изменить в своем характере, как ничего не может изменить в себе и Тони. Будьте хоть немного снисходительнее и к Мэту тоже. Возможно, таким его сделала жизнь. Эта авария лишила его гораздо большего, чем вы можете себе представить.