Интересно, а у меня хватит сил подняться? Судя по всему, придется. Я сердито отбросил одеяло и обнаружил, что у меня вполне хватает сил, чтобы встать. В голове моей уже складывались фразы, с которыми я выставлю за дверь десяток слуг, а может, и Флейм… Тут я свесил ноги с кровати и обнаружил на себе голубую тунику. Откуда у меня голубое белье? Это же священный цвет. Я посмотрел себе на грудь…

Мир замер.

На мне была священная голубая туника с вышитым на груди тотемом Орла с расправленными крыльями. Импульсивно я вскинул руку ко лбу. Казалось, я могу нащупать красный кружок, оставшийся после чьего-то ритуального копья в наркотическом сне.

Но чьего же?

— Флейм! — заорал я.

Ни звука.

Я выскочил из кровати. Никакой слабости. Я выбежал из комнаты и спустился по медленному эскалатору, путаясь в голубой тунике. Я продолжал звать Флейм и слуг. Но ответом мне было только эхо. Я распахнул входную дверь — на крыльце стояли черные блюда с едой, к двери был прибит черный венок.

Я сорвал его, увидел на улице людей и принялся звать их. Ни один не посмотрел на меня. Ни один даже не оглянулся.

Тут я осознал, что на мне надето, быстро заскочил обратно и захлопнул дверь. В прихожей стояло зеркало. Я подошел и посмотрел на себя. Красный кружок на лбу сиял в темной комнате. Я потер его руками. Потом повернулся и побежал к ближайшей ванной. Я тер лоб мылом и щеткой, пока он весь не стал красным, как кружок. Но метка не исчезла. Я знал, что ее ничем не скроешь. Флуоресценция пробьется сквозь любой слой пудры, и ничто на свете не сможет смыть ее.

Но я хотя бы мог снять тунику. Гипс мешал, однако я стянул с себя одежду и бросил ее на кафель. Так, обнаженным, я и отправился осматривать дом.

Он оказался пуст. Все, что напоминало обо мне, пропало. Вся одежда. Сигареты любимого, редкого сорта. Книги. Бумага с моим вензелем — вместо нее лежали пустые листы с черной рамкой. Все шкафы, ящики, полки — все опустело.

Без одежды, чувствуя себя привидением, я направился к видеофону. Отключен. Телевизор тоже не работает. Дом погружен в тишину и предчувствие смерти.

Нужно бежать. Для этого потребуется одежда. Я попытался завернуться в простыню, на манер этакой тоги. Выглядит абсолютно глупо. Но тунику с тотемом Орла я больше не надену. Ни на людях, ни даже дома.

В доме не было никаких денег.

Я вышел, облаченный в простыню. Никто на меня не смотрел. Красный круг на лбу говорил людям все, что требовалось. Ни одно такси не остановилось, посему пришлось идти на движущуюся дорожку. Возле первого же магазина одежды я остановился, вошел в него и стал снимать все, что понравилось, прямо с полок и вешалок. Никто мне не препятствовал. Я оделся в кабинке и вернулся на движущуюся полосу. Мне стало несколько лучше, но все равно это был самый безумный день в моей жизни.

Я направился прямиком к себе в кабинет. Секретари меня не замечали, даже если я с ними заговаривал. Я решил не терять времени, прошел мимо них и открыл дверь.

За моим столом сидел другой. Над ним, в нише на стене, стоял тотем Орла и взирал на всех стеклянным взглядом.

— Ты кто такой, черт возьми?

— Черный президент. — В его голосе звучала лишь слабая нотка оправдания.

— Убирайся из моего кабинета.

В легкой растерянности он посмотрел на мою одежду.

— Ты не должен носить… — начал он.

Меня охватили гнев и смятение. Я перегнулся через стол, собираясь схватить самозванца за рубашку, вытащить из-за стола и… что-нибудь с ним сделать.

Но он просто отъехал на стуле. Я потерял равновесие и повалился на стол, цепляясь за воздух. Он не проронил ни слова. Он просто смотрел на меня с жалостью и ужасом.