– Все хотел тебя спросить, а кем ты был в прошлой жизни?

– Да кем только не был. – Олег стряхнул оцепенение. – У нас после развала страны столько судеб поломало. Ну и меня тоже покидало из стороны в сторону…

– А вот интересно, у нас империя, с большевиками тоже все понятно, они пусть по-своему, но построили новый мир «под себя». А вы? Что вызвало еще одну революцию?

– Ну, революций было много, а в двух словах и не ответить. Политический кризис, гонка вооружений, «железный занавес», отгородивший от нас культуру остального мира. Все те редкие фильмы, что допускались на наши экраны, воспринимались как шедевры, да это и были шедевры. Книги, которые переводились, если это не были идеологически выверенные тексты, тоже были высшего качества. Те работники культуры, которые бывали за границей и действительно старались донести до нас все то хорошее, что там было, создали иллюзию прекрасной забугорной жизни. И окружающая повседневность казалась серостью, а нам хотелось туда, где красивые девушки скачут на лошадях и их защищают благородные ковбои в джинсах. Мне просто повезло, что я родился и вырос в пограничном городе. Телевидение не глушили, и я смотрел программы на чужом языке и импортные фильмы с субтитрами, прерываемые бесконечными рекламами. Я видел, что там такие же люди, как и у нас, я видел их фильмы, пусть я не все понимал, но там были продукты разного качества. Возможно, поэтому я был равнодушен к какой-либо политике и спокоен, когда кто-то восторгался западной культурой или таинственным Востоком. Та маленькая щелочка, что мне открылась, показала, что за бугром ненамного лучше, чем у нас. А потом стены рухнули, и на нас хлынуло все это всесокрушающим грязевым потоком. Массовая культура, сексуальная революция, популяризация наркотиков, унижения русских, которые одни оказались вдруг виноваты во всех бедах. Многие захлебнулись в этом дерьме, многие смирились и стали теми, в кого их превращали. Кто-то стремительно богател, где-то делили рынки, кого-то убивали. Разорялись финансовые компании, и миллионы людей лишались последних сбережений. А я просто плыл по течению. Больших денег не заработал, мое маленькое дело умерло без денег заказчиков, пропавших в лопнувшем банке. Остались одни долги. В последнее время казалось, что вроде все приходит в норму, так теперь это! Мне не хочется рассказывать про прошлую жизнь…

– Да, – Андрей задумался о чем-то своем, – у России всегда было много врагов. Но твой опыт тоже важен. Мы жили в благополучной богатой стране, а ты и остальные «федералы» знаете, как жить в эпоху трудностей и перемен.

– Да ничего я не знаю! – взорвался Олег. – Я дилетант широкого профиля, знаю обо всем по чуть-чуть, ни одну науку не изучал глубоко, ни в одной технологии не имею узкой специализации. Я даже не знаю, как сера выглядит и в какой пропорции порох смешивать, не отличу клубнику от земляники, иностранный язык только со словарем, молодежь смеялась, читая мои переводы…

– Зато ты универсал, сейчас это важнее. – Андрей оставался спокоен. – Кадровый военный сейчас будет строить крепость и собирать армию, лодырь – рвать бананы с пальмы, сельские жители попытаются распахать какую-нибудь поляну, они без этого не проживут. А ты видишь общую картину и направляешь всех в нужную сторону. Это сейчас самое важное.

– Да ну тебя, – отмахнулся Командор, – ты мне еще про чувство долга напомни…

За очередным поворотом открылось море. В нем еще были отдельные островки, но синяя гладь до горизонта уже притягивала взгляд. Однако Командор, мельком оглядев окрестности, уже смотрел в другую сторону. На берегу, глубоко засев в песке, лежал большой теплоход. Его корма с высокой надстройкой была полностью на суше, а нос по самую палубу опустился под воду.