Ли когда-то сказал:

— Идея судьбы и предопределенности — самая опасная для человеческого разума. Она создает иллюзию предопределенности, снимающую с человека ответственность за свою судьбу. Я уже не раз говорил тебе об этом. Даос не подчиняется своей судьбе, он творит ее.

Отрицательное воображение и прогнозирование — злейший враг счастья. Человек, склонный к отрицательному воображению, как ядовитый источник, не только убивает жизнь внутри себя но и уничтожает все, соприкасающееся с его тяжелыми отравленными водами.

Когда-то я спросил Учителя, как определять грань своей ответственности перед другими людьми, перед теми кто тебя любит и кто в тебе нуждается.

— Даос платит добром за добро и любовью за любовь, — сказал Учитель. — Но ты должен различать истинную и бескорыстную любовь от того, что называют любовью другие люди от жажды обладания, контроля, жалости или наслаждения.

Только человек с гармоничной картиной мира способен любить, не обрушивая на любимого человека невыносимый груз внутренних конфликтов и противоречивых требований. Грань собственной ответственности можешь определить только ты сам. Если в твоих силах поддерживать добрые и хорошие отношения с любящим тебя человеком, ты должен делать это. Но если не в твоей власти исправить искаженные модели мира людей, вносящих свой собственный внутренний разлад в отношения с другими и убивающих свет и радость жизни, лучше отойти в сторону, пока в твоей душе еще сохранилась хорошая память об этом человеке.

Вопрос об ответственности всегда неоднозначен, например, я могу спросить, что бы ты предпочел, будучи командиром корабля: спасти матроса, бросившегося за борт в попытке свести счеты с жизнью или выполнить боевую задачу, от успеха которой зависит жизнь многих людей? В данном случае любое решение будет трудным, и тебе останется лишь принять на себя ответственность за него, не терзая себя в дальнейшем сомнениями или сожалениями.

Так и в жизни. Ты не можешь взять на себя ответственность за всех, с кем сталкивает тебя судьба. И если какой-то человек не может быть счастливым, общаясь с тобой, ты не должен тратить свои душевные силы в попытке разрешить его проблемы. Есть много других людей, которым ты подаришь радость и счастье, сам наслаждаясь их обществом.

Следующая часть дневника была написана уже после рождения ребенка.

«Пришел Саша. Был весь день, но сказать ему ничего не смогла.

Напала какая-то оторопь. Пока пусть все будет, как было.

Мне задавали вопрос, люблю ли я Сашу. Я ответила, что отношусь к нему очень хорошо. А подумалось больше — я родила себе нового Сашу, очень похожего, и может быть только мой возраст делает меня благоразумной. Я должна быть всегда готова к известию, что Шуркин папа уже чей-то муж и еще папа. Как скоро это будет — не знаю, но это неизбежно.

Хорошо бы, если он уедет, например, в Москву. А, может, я преувеличиваю свою ревность, может она теоретическая? Дай бог, чтобы было так. Большое видится на расстоянии. В который раз убеждаюсь в том, что мои первые порывы, впечатления всегда верны. Мы с Сашей оба преследовали первоначально корыстные цели. Он — беззаботность и спокойную жизнь на некоторое время. Я для него очень удачная гавань, этакое временное пристанище.

А что я? По идее, я должна благодарить судьбу за возвращенную молодость, за вновь приобретенную радость бытия. А я благодарна. Да. Судьбе. И Саше тоже. За его терпение, умение скрывать свои чувства, для меня это и боль и отрада.

Мне тоже хочется, чтобы сын вырос здоровым, а здоровье его во мне заключено. Только вот лучше бы между нами сейчас сложились деловые отношения, если ему хочется иметь сына. Зачем он вызывает в себе чувства ко мне? Я в них не верю. Да и он сам уже устал от своего театра. Если раньше он мне приносил только положительные эмоции, то сейчас я остаюсь после каждого его ухода опустошенной, в недоумении.